Александр Башлачёв: человек поющий

Казалось бы, Александр уже легко собирал большие аудитории. Была запланирована совместная запись с одним из ведущих отечественных гитаристов Сергеем Вороновым, работавшим в группе Стаса Намина[281] и выступавшим, в частности, с Питером Гэбриелом[282], Кенни Логгинсом[283], Литтл Стивеном[284], Лу Ридом[285], не говоря уже о его участии в «Лиге Блюза». Сергей приехал в Ленинград именно для работы с Башлачёвым, а попал на его похороны. Он вспоминает: «У нас была идея сделать нормальный альбом. Мы ориентировались, насколько я помню, на что-то вроде «Dire Straits», такая минорная музыка. Я думаю, получилось бы хорошо, но что уж сейчас говорить... Тогда еще не было мобильных телефонов. Я приехал к нашему общему другу Марику, который жил на Невском проспекте. Смотрю — все девушки в черном...»

Вспоминает Виктор Тихомиров: «В самом начале знакомства он был вполне нормальный парень, выражался лаконично, немногословный такой был, не болтун, но, по крайней мере, внятно и рассудительно говорил. А вот в конце уже невозможно даже было с ним договориться о встрече. Например, мы договариваемся, а он придет на час позже или не туда придет. Поведение странное, не говоря уже о том, что просто иногда стал заговариваться... Вот [приблизительно 14 февраля] он куда-то пропал. Мы поехали с Марьяной Цой[286] к нему домой, сказать, что ему надо сниматься в фильме 17 февраля и еще что через день у него должен быть большой концерт в ДК пищевиков, Марьяна договорилась. Мы пришли, а он спит за шкафом, на какой-то газетке, без штанов, в солдатской белой рубахе. Разбудить его было невозможно. Мы его жене всё сказали, она говорит: “Я все передам”».

Рассказывает Анастасия Рахлина: «Я должна была приехать 17 февраля, но он знал, что я не приеду. Мы разговаривали по телефону в понедельник, 15 февраля. Я легла в больницу на обследование... Наш разговор закончился его словами: «Береги дитя». Но поскольку он все время очень странно разговаривал, я решила, что он просто опять со мной странно поговорил».

Виктор Тихомиров продолжает: «Ему все равно почему-то было трудно с жильем или как-то не очень было уютно, а у меня в мастерской ему нравилось. Он пришел, чтобы до съемок пожить у меня в мастерской. Я его забрал к себе именно с тем, чтобы он никуда не слинял и чтобы его снимать. Он пришел, а меня вдруг в Новгород вызывают». К Виктору зашел его друг, Евгений Захаров, и Тихомиров попросил его отвезти Александра домой на своей машине. Разговор по дороге не клеился, Башлачёв был погружен в себя. Евгений привез Александра в дом на улице Кузнецова. В квартире никого не было. По воспоминаниям Евгения, когда Башлачёв открыл дверь, то даже отшатнулся — там было темно и холодно. Выстуженная квартира производила впечатление склепа. Захаров предложил Александру поехать к нему в гости, на Бухарестскую улицу. Башлачёв согласился. На следующий день утром Евгений отвез его на «Ленфильм».

Рассказывает[287] Вячеслав Егоров: «[16 февраля] он зашел на три минуты, просто забрать какую-то свою вещь. Я бросил ему вслед: «Ну пока». Он сказал: «Не, я не прощаюсь». И я в тот момент просто подумал, что, наверное, он вскоре вернется: «Почему, — говорю, — не прощаешься?» Он повторил: «Не прощаюсь». И ушел. И всё. Я тут же куда-то уехал с «Аквариумом», вернулся вечером, и наутро мне позвонили, сказали, что произошло... В том, как он со мной расстался — «не прощаюсь» — был намек... Я и тогда почувствовал что-то важное в его словах, но не мог допустить и мысли... И в то же время не был очень удивлен происшедшим, это было неотъемлемой частью его философии. Он решил пойти до конца».

Съемки Башлачёва для фильма «Город» были назначены на 17 февраля в мастерской Виктора Тихомирова. Виктор вспоминает: «У нас вся съемочная группа здесь сидела. Мы уже сняли обратные планы. Посадили человека, похожего на него, с гитарой, чтобы снимать толпу, а он так краешком как бы в кадре и что-то на гитаре играет. Думаем, в монтаже пригодится. Лица там снимали, реакции всякие, якобы на игру его, хотя его самого еще не было... Потом пришла Марьяна и сказала: “Не ждите”».

17 февраля Александр Башлачёв покончил с собой, выбросившись из окна восьмого этажа квартиры Евгении Каменецкой в Ленинграде.

Александр говорил в интервью Андрею Кнышеву: «Понимаете, самое главное, когда человек скажет: «Ты спел, и мне хочется жить», — мне после этого тоже хочется жить. А вот когда человек говорит: «Мне не хочется жить», — я бессилен... Если мне плохо и ко мне придет кто-то, кому тоже плохо, нам не станет от этого хорошо. Мне не станет хорошо оттого, что кому-то плохо. Мне — не станет. Поэтому нытик разрушает, не создает. Но раз он уже ноет, значит у него уже болит, значит он запоет в конце концов. Своей болью запоет он. Когда человек начал петь, это был плач сначала».