Алекс Кросс. Территория смерти

Когда машина тронулась с места, я спросил:

— Как вам удалось разыскать меня?

— Поскольку в четверг вы так и не объявились, я просчитал возможные варианты и пришел к выводу, что вы можете оказаться всего в двух или трех местах. Короче говоря, за сотню я узнал, где вас содержат, а дав пятьсот, договорился о вашем освобождении.

Он наведался в нагрудный карманчик рубашки, вынул карточку и протянул мне. Карточка принадлежала представителю Сити-банка с отделением в Лагосе. На обороте синей шариковой ручкой было проставлено: ACROSS9786EY4.

— Возможно, вам захочется изменить код, а также перевести на свой счет дополнительно пару тысяч. Коли так, действуйте. В банке о вас знают.

— А что слышно о моей семье? — Мысли об оставленных в Штатах родных нахлынули на меня как волны прибоя. — Вы разговаривали с кем-нибудь из моих близких? Они в курсе произошедшего?

— Я не социальный работник. Хотя вам, наверное, кажется, что вы прошли через все круги ада, объяснения с родственниками по этому поводу не входят в мои обязанности. Извините за резкость, но такого рода ситуации здесь в порядке вещей, и я не обязан отдуваться за каждого американца, попавшего в трудное положение.

Он вынул из кармана пачку «Кэмел-лайтс», достал сигарету, прикурил, затянулся и выпустил из носа две тонкие струйки дыма.

— Можете позвонить членам семьи из отеля.

— Поражен вашей способностью сочувствовать горю ближнего.

На меня Флаэрти даже не посмотрел и ухмыльнулся, глядя прямо перед собой. Похоже, мы поняли друг друга. Определенно моя история была не самой печальной из тех, к которым он имел отношение. Наверняка Флаэрти знал истории и почище — и с куда более мрачным финалом.

— У вас в машине есть что-нибудь пожрать? — спросил я.

Он протянул руку, открыл отдел для перчаток и извлек оттуда жестянку с шоколадным протеиновым напитком. Напиток был теплым и горчил, но мне казалось, что я в жизни не ел и не пил ничего вкуснее.

Откинувшись на подушки кресла и закрыв глаза, я впервые за три дня попытался расслабиться. Однако мне не давали покоя мысли о предстоящем расследовании и о том, почему я, едва успев выйти за ворота аэропорта Мурталы Мухаммеда в Лагосе, угодил в такую переделку.

Глава сорок пятая

Глухой звук удара по крыше «пежо» заставил меня открыть глаза, и я, смахнув со лба обильно заливший его пот, сообразил, что на минуту или две погрузился в тяжелый, неосвежающий сон. В окне машины промелькнула чья-то грязная поношенная кроссовка фирмы «Адидас».

— Что за черт? — Флаэрти завертел во все стороны головой.

Мы попали в дорожный затор, и я, сколько ни всматривался в окна, видел только сплошное море замерших на месте автомобилей: по бокам, спереди, сзади — всюду.

— «Заторные» мальчики, — недовольно констатировал Флаэрти. — И как только я не догадался?

Я увидел их в зеркальце заднего вида — не менее полудюжины подростков, двигавшихся в узких промежутках между машинами. Некоторые, для быстроты перемещения в пространстве, вскакивали на крыши легковых машин или фургонов и спрыгивали с другой стороны. Подростки подходили к автомобилям, заводили разговор с сидевшими в салоне людьми, иногда отбирали у них деньги и ценности, а иногда проходили мимо.

— «Заторные» мальчики? — переспросил я.

— Здесь их так называют. Эти несовершеннолетние грабят машины, когда на улице заторы, транспорт стоит и жертва не в состоянии покинуть место происшествия. Короче говоря, мелкие воришки и грабители. Ничтожества. Помойные тараканы. Не о чем беспокоиться.

Я снова посмотрел в зеркальце заднего вида. Через две машины от нас подросток с плоской как блин физиономией и в потертой фуфайке с надписью «Ред булл» на груди сунул в открытое боковое окно руку и ударил водителя по физиономии. Чуть позже, когда он вынимал руку из окна, в ней уже находился явно не принадлежавший ему небольшой портфель.

— Думаю, нам следует что-то предпринять, — сказал я и потянулся к ручке двери, но Флаэрти пресек мое намерение.

— Что именно? Собираетесь всех их арестовать? Засадить в кутузку? Нет уж, позвольте мне урегулировать эту ситуацию собственными методами.

К этому времени один из подростков с бритой головой и россыпью злых багровых прыщей на лице приблизился к нашей машине со стороны Флаэрти и, просунув в салон голову и правую руку, помахал кулаком перед носом сотрудника ЦРУ.

— Гони бумажник! — пронзительно крикнул он. — Сию же минуту!

Флаэрти не спеша достал из-под сиденья пистолет «глок» и, положив руку с оружием на колени — так, чтобы пушку не было видно с улицы, — направил ствол на парня.

— А может, ты, сосунок, одолжишь мне свой? — рявкнул он. Парень мигом выпростал из окна голову и свою загребущую длань, после чего вскинул обе руки над головой и ухмыльнулся. — Проваливай, придурок! Или мне следует называть тебя «братком»? Не дорос еще… Проваливай, пока я не передумал!