Алек (ЛП)

— Ты выглядишь так, будто хочешь откусить от меня кусок.

Я щелкнула зубами на него и ответила:

— Больше, чем откусить.

Он потер губы, из-за чего его ямочки на щеках углубились, и без задней мысли я подняла руки и дотронулась указательными пальцами до них.

— Мне они нравятся.

Алек широко улыбнулся, и его ямочки углубились еще больше.

— Они твои.

Я обняла его за шею.

— Мои. Мне нравится.

Он обнял меня и без предупреждения откинулся назад, затем повернулся на бок и уложил меня под себя. Он перенес с меня часть своего веса, поэтому я оттолкнулась и поползла по постели, пока не врезалась головой в изголовье кровати.

Алек последовал за мной.

Он положил руки на мои колени и поддерживая со мной зрительный контакт, широко развел их в стороны. Я почувствовала, что мое и без того разгоряченное тело начинает пылать от интенсивности его взгляда. Ощущение покалывания распространилось по моим ногам, когда он провел руками от коленей к бедрам.

— Твои штанишки зеленые... мой любимый цвет.

Трусики (прим. пер. — имеются в виду некоторые отличия в американском и британском английском языке: Алек говорит «panties», имея в виду американский вариант — трусики, для Килы же слово «panties» звучит, как штанишки, потому что в британском английском — трусики — это knickers. Поэтому в мыслях она поправляет Алека).

Я улыбнулась.

— Мой бюстгальтер тоже зеленый, чтобы соответствовать платью... ну знаешь, тому, которое ты сорвал с меня словно пещерный человек.

Алек ухмыльнулся и молча потянулся к моему нижнему белью. Медленно стянув трусики, пока они не оказались у моих ступней. Свернул их и отбросил через плечо.

— Они нам больше не понадобятся, — пробормотал он.

Я усмехнулась, а затем замерла, когда Алек стал смотреть... прямо туда, не отводя взгляд.

— Какого черта ты уставился? — спросила я, внезапно застеснявшись.

Алек поднял на меня глаза и ответил:

— Ты натуральная рыжая.

Что?

— Да, я натуральная рыжая. Какое это имеет отношение к... О Боже, не говори мне, что я забыла побриться!

Я мгновенно опустила голову, чтобы посмотреть между ног, и почувствовала облегчение, когда увидела тонкую полоску волос, которую я всегда оставляю. Мне никогда не нравилось ходить полностью выбритой.

— Мне нравится эта полоска, это отличается от того, что я обычно вижу.

Я подарила ему взгляд, от которого он поморщился.

— Никаких разговоров о предыдущих опытах — я понял.

Я улыбнулась и наклонила голову, когда Алек посмотрел на меня.

— Что?

— Я хочу поцеловать тебя.

Так поцелуй меня.

Я потянулась к нему, но он улыбнулся, покачал головой и отодвинулся.

Какого?

— Я не хочу целовать тебя здесь, — указал он на мой рот. — Я хочу поцеловать тебя там.

Мои глаза округлились, когда он провел кончиком пальца по моему животу, прошелся мимо пупка и остановился прямо над моим лоном.

— Ох, все в порядке. Мне это не нравится, так что тебе не нужно...

— Тебе это не нравится? — перебил меня Алек, выпучив глаза. — Из-черт-возьми-вини меня? Не я ли трахнул тебя языком, пока ты не кончила?

Я сглотнула.

— Да, но твой рот никогда не был на моем клиторе, это все твои пальцы.

Алек нахмурился.

— В чем разница?

— Ну, с языком это приятно, но становится больно через какое-то время, поэтому я предпочла бы, чтобы ты этого не делал...

— Притормози, бл*дь. Как это может быть больно?

Я покраснела.

— Можем мы просто забыть об этом и...

— Нет, мы не можем. Объясни.

Я собиралась ударить его, если он перебьет меня еще раз.

И раздраженно вздохнула.

— Не знаю, Джейсон был единственным мужчиной, который когда-либо делал это со мной, сначала это было приятно, потом становилось действительно хорошо, а затем больно.

Алек сел на пятки и нахмурился.

— И долго длится эта боль?

Я покачала головой.

— Нет, через несколько минут она ослабевает.

Он улыбнулся.

— Это похоже на оргазм, который обломался, когда последний штрих не был выполнен правильно.

Я уставилась на него.

— Ты хочешь сказать, что...

— Джейсон не может вылизать киску как следует, — рассмеялся он.

Я нахмурилась.

— Значит, ты...

— Сделаю это, — ухмыльнулся Алек.

— Мне не будет больно?

Алек рассмеялся.

— Нет, это будет потрясающе. Хватит болтать, я позволю своему языку сказать все за меня.

— Твой язык всегда говорит за тебя, это его функция.

Алек закатил глаза.

— Ха-ха-ха.

Я самодовольно улыбнулась.

Он передвинулся на кровати и лег на живот.

Я закрыла свое лицо руками, когда его лицо оказалось на уровне моего входа.

Он просто уставился туда и облизал губы.

— Прекрати пялиться туда, оттуда не выскочит клоун и не начнет делать для тебя животных из воздушных шаров.

Алек засмеялся и замолчал.

Я прикусила нижнюю губу, когда почувствовала, как холодный ветерок обдувал мой клитор. Я хотела сдвинуть ноги, но Алек не позволил этому произойти.

— Не прерывай меня, я не люблю торопиться, когда целуюсь.

Я застонала.

— Ты не можешь поцеловать меня там!

Он усмехнулся.

— У киски не было бы губ, если бы не предусматривались поцелуи, котенок.

Ох!

— Ты готова?

Я убрала ладони с лица и кивнула.

— Я готова, покажи мне, что ты умеешь, плейбой.