Алчность и слава Уолл-Стрит

Лаймен постоянно получал всю необходимую информацию, но в Robinson, Lake не знали о переговорах Фуллера и продолжали категорически отрицать, что подобное развитие событий вообще возможно. После фиаско с «Балом хищников» «пиар»-кампания была переориентирована на восхваление благотворительной деятельности Милкена (так, например, был издан дорогой календарь, на страницах которого фигурировали лица, пользующиеся пожертвованиями из его фонда) и нападки на применение против Drexel RICO. Пресса всей страны запестрела публикациями написанных в Robinson, Lake критических писем и заметок на открытых редакционных полосах. В них, призванных вызвать сочувствие к Милкену, делался упор на то, что RICO лишает обвиняемого активов еще до суда. Robinson, Lake, помимо того, писала речи, которые Милкен должен был произносить в деловых кругах, и по-прежнему обеспечивала доступ к нему внушающих доверие репортеров – до тех пор, пока те не начинали задавать вопросы в связи с расследованием. О том, что КЦББ официально выдвинула обвинения против него и Drexel, Милкен узнал, давая интервью «Таймс».

Для манхэттенских судов характерно наличие в составе присяжных заседателей большого числа чернокожих, и Милкен начал искать поддержки у этой части населения. Его имиджмейкеры стали уделять больше внимания местным газетам, «Нью-Йорк пост», «Дейли ньюс» и «Амстердам ньюс», – изданиям, которые негры в силу определенных обстоятельств читают гораздо чаще, нежели «Уолл-стрит джорнэл» или «Нью-Йорк Таймс». Основными связующими звеньями между Милкеном и негритянскими организациями были мэр Лос-Анджелеса Том Брэдли, глава Beatrice International и клиент Милкена Реджинальд Льюис и бывший муниципальный глава Манхэттена Перси Саттон. Они помогли Милкену познакомиться с Джесси Джексоном[101]. Вскоре после того как Боски спровоцировал расследование деятельности Милкена, Брэдли (который, согласно «Лос-Анджелес Таймс», получил за участие в промилкеновской кампании свыше 70 000 долларов) назвал Милкена не иначе, как «этот гениальный, мужественный, дальновидный и твердо придерживающийся своих убеждений человек».

Милкен, который прежде не проявлял особого интереса к проблемам защиты гражданских прав, устроил в Лос-Анджелесе вечеринку для группы чернокожих учащихся неполной средней школы. «Я хотел бы познакомить вас с моим близким другом», – сказал Милкен, и в зал вошел Джесси Джексон. На одной из конференций в Нью-Йорке Джексон и председатель правления Warner (и клиент Лаймена) Стив Росс пели Милкену дифирамбы. Были организованы фотосъемки с детьми-инвалидами и детьми из малоимущих семей, в большинстве своем неграми и латиноамериканцами. Робинсон даже наняла чернокожую специалистку по связям с общественностью Мэри Хелен Томпсон – бывшего пресс-секретаря члена палаты представителей от штата Огайо Луиса Стокса. В рамках промилкеновской «пиар»-кампании Томпсон выступила на закрытом заседании черных конгрессменов. Милкена чествовали на собрании Общества ста черных – национальной организации преуспевающих негров, в которую входил СаттоГГ.

Наиболее известным эпизодом предпринятой Милкеном атаки на общественное мнение ради самореабилитации, стало приглашение им в сентябре 1988 года 1700 детей и подростков из непривилегированных социальных слоев на игру бейсбольной команды «Мете» на стадионе «Ши стейдиэм». И хотя имиджмейкеры Милкена впоследствии настаивали, что никакой рекламы данного мероприятия не планировалось, председатель правления Drexel Линтон все же упомянул о нем на официальном завтраке с участием представителей прессы (некоторые из них были приглашены Robinson, Lake). Во время матча операторы то и дело демонстрировали телезрителям, как известнейший финансист, щеголяя в стильной бейсболке, лезет из кожи вон, стараясь выглядеть расслабленным. «Мы не добавили к его повестке дня ни одного публичного мероприятия, ни единого», – заявил после матча Лерер в интервью «Уолл-стрит джорнэл».

Вскоре у «пиар»-команды Милкена появилась новая мишень – сам Джулиани, который объявил о своем намерении уйти в отставку и баллотироваться на пост мэра Нью-Йорка. Политическая кампания, сопровождаемая страстным желанием масс-медиа узнать как можно больше о жизни новоявленного кандидата, представляла собой идеальную возможность раскритиковать его за ведение дела Милкена. Выборы, помимо того, неизбежно провоцировали временную кадровую неопределенность в федеральной прокуратуре.

Это был подходящий момент для достижения урегулирования. Джулиани сознавал явные политические преимущества, которые он получил бы, ознаменовав свое пребывание в должности осуждением могущественнейшего финансиста Америки. Арест Фримена был пятном на его репутации, но заявление Милкена о признании вины, по всей вероятности, искупило бы этот просчет с лихвой. Джулиани, Бэрд, Кэрролл и Фарделла начали всерьез рассматривать возможность принятия предложения Фуллера о признании вины в одном преступлении.