Альбус Поттер и Тайна Слизерина

понятие чести, Ал, или слизеринская сущность не дает покоя? — Джеймс был взвинчен и взвинчен не на шутку. Альбус вяло подумал, что урок новейшей истории всем дался тяжело, что Джеймс не похож сам на себя сейчас, и что он никогда не видел своего брата таким... таким злым, он никогда не видел, чтобы янтарные кошачьи глаза светились таким презрением по отношению к нему. Стало одиноко, как никогда. Неужели Джеймс не понимает, что Скорпиус здесь не причем? Неужели он настолько ограничен? А ведь он старше… А Скорпиус?.. Каково ему?.. Альбус быстро перевел взгляд на приятеля и увидел, что тот стоит, зажмурившись, изо всех сил сжав кулаки, а из-под сжатых век ползет слезинка. Чуть заметная, она слегка намочила светлые ресницы и скатилась куда-то к виску, замерев в белокурых прядях. Дальше все произошло мгновенно. Голубые глаза распахнулиcь: в них ни следа слез, только бесконечный холод и свирепое мальчишеское отчаянье, то самое, которое может маленькому мальчишке позволить колотить человека больше и старше себя, не обращая внимания ни на что вокруг. Малфой молча кидается на обидчика, точным и выверенным ударом посылая его в нокаут. Альбусу cтало страшно. За брата, за Скорпиуса, а еще мучительно стыдно, ведь он тоже Поттер и не может помочь Скорпиусу, но и избивать его позволить тоже не может. Пусть они не такие уж и друзья, но порой Скорпиус ему ближе, чем Джеймс, тем более с Джеймсом он видится редко. Он не видит другого варианта, кроме как кинуться на Малфоя и пытаться его оттащить от лежащего на полу брата. Как назло ни одного старшекурсника. Ау! Куда вы все подевались?! Ну, хоть кто-нибудь… Почувствовав острое желание завыть от отчаянья, Альбус еще крепче вцепился в малфоевские худые плечи, чувствуя пальцами выпирающие тонкие ключицы и мимолетно поражаясь, насколько Скорпиус хрупкий. Однако эта видимая хрупкость не мешает ему вырываться с какой-то звериной яростью. Молча. Джеймс ошарашено смотрит на происходящее, сидя на полу, в его глазах – обида. Альбус не ударил змееныша, он просто держит его. А Скорпиус тем временем гибко изворачивается и дает Альбусу локтем поддых , от чего тот с глухим стоном сгибается пополам. — Ты ударил. Моего брата, — проговаривает Джеймс, утираясь рукавом и чувствуя внезапный прилив братской любви. На самом деле ему нужен повод. Повод для ярости. Желание выплеснуть эмоции не утихло, наоборот, стало ярче, сосредоточилось на тонкой фигурке перед ним. Победить. Доказать превосходство. Дать всем понять, что Поттеры – хозяева положения здесь и никак иначе. Скорпиус косится на согнувшегося Альбуса, в глазах искреннее сочувствие, но взгляд на второго Поттера полон ярости. Однако, второй раунд прерывается кряхтением старого слизеринского декана – профессора Слагхорна: — Мальчики, что происходит? Джеймс вдруг пугается. Если Малфой сейчас скажет, что Джеймс напал первый, а Альбус подтвердит, то проблемы у него будут очень серьезные. Отец за такое по головке не погладит. Он сто раз говорил, что дети

Пожирателей ни в чем не виноваты. Но Джеймс придерживался в этом вопросе позиции дяди Рона – яблоко от яблони и так далее. Тем более Альбус... Брат попал на Слизерин, позорит семью. Да еще и общается, вы только подумайте, с Малфоем… — Я спрашиваю – что происходит? – произносит профессор строже и внезапно разражается долгим надсадным кашлем. — Ничего, сэр, – произносит Альбус, прерывая затянувшуюся паузу, — мы просто разговаривали. — Разговаривали? – недоверчиво щурится Слагхорн. У него уже совсем плохо со зрением, он не видит бледную закушенную губу Скорпиуса Малфоя, дорожки от слез на щеках Альбуса и внушительный фингал под правым глазом старшего Поттера. Гриффиндорцы молчат. Но их взгляды в сторону Скорпиуса Малфоя и Альбуса Поттера не предвещают ничего хорошего. — Мы уже уходим, профессор, — кивает Малфой и удаляется вниз, гордо подняв голову и ни разу не оглянувшись. Альбус бормочет: — Спокойной ночи, профессор, — и уносится следом, бросив странный взгляд на брата напоследок.

***