Альбинос

Рядом стояли два длинных ящика – тоже железные и тоже крепко закрыты. Еще и сургучные печати на засовах с большими замками.

Все это находилось посреди небольшого гаража, расположенного неподалеку от мастерской, где я оставил «Зеба».

– А где твой сендер? – спросил я, оглядывая пустой гараж. – Ты ж не местный.

– Меня подбросили сюда на автотрейлере, – пояснил бывший монах.

– Что, и груз в нем привезли? – я пнул бочонок сапогом. – Тяжелое же…

– Груз доставляли сюда в два захода. И это не твое дело, Музыкант. Я плачу семь золотых, пять – вперед, чтобы ты починил сендер. Ты доставляешь груз в Арзамас. Мои доставки происходят в секрете, я не подряжаю крупных перевозчиков вроде «Бегунов Пустоши» или «Курьеров Дядюшки Стерха». Мне нужен одиночка, на которого можно положиться.

– А что там?

– Это тоже не твое дело. За три дня…

– Ну, пока, приятель. – Хлопнув его по плечу, я развернулся и шагнул к воротам.

– Стой! – окликнул расстрига со злостью.

Понимая, что он вполне мог достать свое оружие и прицелиться мне в спину, я шел дальше.

– Доставщик, стой!

Я оглянулся. Богдан не целился в меня, но кисть правой руки была под плащом.

– Слушай, у меня дела. Что тебе еще надо?

– Почему ты уходишь?

Я удивленно ответил:

– А зачем мне еще в этом гараже торчать? Песни с тобой распевать?

– Почему ты прервал разговор?

– Э, приятель, да ты не понимаешь, похоже… Ты всерьез решил, что я возьмусь за доставку сам не зная чего? Будь здоров, ищи себе другого доставщика.

Я шагнул в ворота, и тогда он сказал:

– Там оборудование для опытов. Альбинос – назад!

Вот это уже было совсем интересно. Альбинос, значит? Откуда он…

– Откуда ты знаешь это прозвище? – спросил я, возвращаясь в гараж. – Никто в центральной Пустоши не…

– Никто, кроме меня, – перебил расстрига. – Когда-то я был на Крыме и видел тебя там. Ты бывший управитель Херсон-Града. И ты – мутант.

Я достал пистолет и выстрелил в него.

Глава 3 В дорогу

«Шершни» стреляют негромко, а во дворе было шумно: крики, звон и музыка «Банды четырех» лились из окон кнайпы, из мастерских доносился лязг, кое-где гудели моторы… В общем, моего выстрела не услышали.

Когда я послал горячий привет из ствола Богдану в левую половину груди, он упал навзничь, я же отскочил назад и быстро выглянул в приоткрытые ворота гаража.

Опустив пистолет, повернулся – и, будем говорить честно, малость охренел, увидев вставшего на ноги Богдана. А ведь под его одеждой не было пластин панцирных волков или какого-то еще доспеха, я бы заметил! Броня, способная на таком расстоянии задержать пулю, пусть даже она выпущена из маломощного «шершня» – это как минимум железная пластина толщиной с мизинец. Но на расстриге был только плащ и легкая рубаха, под которой, клянусь всеми мутантами Пустоши, не было никакого железа! Во всяком случае, я его не видел – и вот же, этот мужик стоит передо мной живой и даже, кажется, невредимый, рубаха слева порвана, но крови нет…

И он не просто стоял передо мной – он целился в меня.

– Знаешь, что это? – спросил Богдан, громко втянув воздух раздувшимися ноздрями.

– Разрывник, – кивнул я. – Редкая штуковина.

– Правильно, Альбинос. Их так называют, потому что они стреляют разрывными пулями крупного калибра. У пуль мягкая головка, от удара раскрывается зазубренными лепестками, которые рвут мясо и дробят кости. Такая пуля пробьет тебя насквозь, и в отверстие я смогу просунуть кулак.

Я вежливо улыбался, слушая эту тираду. Если Богдан думал потрясти меня своей крутизной, то не очень-то преуспел. Но как он выжил – вот это вопрос! Пока расстрига живописал разрывник, в дырке на рубахе что-то вроде как блеснуло, но разглядеть толком я не успел – он повел плечами, и это место оказалось закрыто плащом. Что за невидимая, – ну, почти невидимая – штука надета у него под рубахой, что за чудеса такие? Чудеса всегда настораживали меня…

Главным образом потому, что меня самого защищало нечто подобное.