Альбигойский Крест. На Тулузу!

Время, остававшееся до начала смертельных поединков, пролетело на удивление быстро и незаметно. Когда епископ Ги, специально прибывший из Каркассона, уже заканчивал свою проповедь, в палатку, где располагалась походная часовня, осторожно вошел Гуго де Арси. Он приблизился к сенешалю и тихо произнес, стараясь не привлекать лишнего внимания:

– Сеньор. Прибыл монсеньор Фульк – епископ Тулузы. Вызовы приняты. – Ги де Леви еле заметно кивнул в ответ. – Я, на свой страх и риск, приказал расставить арбалетчиков и копейщиков вдоль нашей половины ристалища…

– Прекрасно. Мы сейчас прибудем… – одними губами ответил сенешаль и кивком головы приказал тому удалиться из часовни…

Монсеньор Фульк, епископ Тулузы, был удивительной, если не сказать, легендарной фигурой того времени. Ранее, его знали под другим именем: Фолькет Марсельский-менестрель. Неординарная и образованная личность, какие часто встречались в Провансе, Италии и на Юге Франции. Он родился в семье зажиточного марсельского купца, получил блестящее образование, но, к величайшему огорчению своего родителя, занялся сочинительством, абсолютно наплевав на все уговоры, угрозы и проклятья. К нескрываемому удивлению и раздражению родни, молодой Фолькет весьма преуспел в деле служения Музам. Его стихотворения, наполненные южными красками, эмоциями и юношескими впечатлениями, стали безумно популярны, декламируемыми и наш юноша, в одночасье, превратился в одного из величайших средневековых поэтов, став достойным продолжателем Гильома Песенника Аквитанского, Джауфре Рюделя, Бертрана де Борна и Арнаута Даниэля из Риберака. Значительно позднее, сам великий Данте преклонит свою голову перед этим удивительным человеком.

Но, словно гром среди ясного неба, происходит невероятнейшее и поразительнейшее событие: ловелас и гуляка Фолькет принимает постриг и уходит жить в монастырь Торонет, расположенный в Провансе! Его постриг, самым удивительным образом совпал со смертью короля Ришара Кёрдельон – одного из последних менестрелей Раннего Средневековья, с которым он не был лично знаком и, как бы завершал начальный этап развития стихотворного куртуазного творчества, идеалами которого являлись поклонение и служение прекрасной даме и создание рафинированного образа идеального рыцаря.

Но, к счастью или нет, смерть короля-трубадура никоим образом не являлась причиной столь неожиданного и удивительного поступка. Ответ (и это не новшество) был прост до безобразия: несчастная любовь. Именно разочарование в любви послужило тем мощнейшим катализатором, толкнувшим Фолькета из мирской суеты в умиротворение монастырской тишиной. Мало кто знал об этом, да и сам новообращенный монах не стремился к излияниям души. А ведь ему, как не странно, было тогда немногим больше двадцати…

Потрясающее воображение перевоплощение не могло пройти незамеченным, и в скорости, его назначают аббатом монастыря Торонет, а когда ересь Окситании привлекла к себе пристальное внимание Святого Престола, именно Фулька папа Римский назначает епископом Тулузы. Именно Тулузы – самого, пожалуй, опасного и трудного участка борьбы католицизма против катарского учения, которое со всей уверенностью можно считать предтечей последующего возникновения протестантства и раскола, возникшего в католической вере в конце Средних Веков. Фульк не был слепым фанатиком, одержимым негодующей ненавистью ко всему, что угрожало спокойствию и торжеству церкви. Наоборот! Его образованность и творческий склад ума позволяли с убийственной четкостью громить все постулаты, воздвигаемые катарами, разбивать их учение и заново возвращать паству в лоно исконной церкви. Полное окружение врагами не пугало Фулька, а наоборот, придавало ему дополнительные силы, хотя некоторые методы борьбы с ересью, особенно повальные казни и массовые убийства, не находили поддержки в его взглядах на священную религиозную войну.

Но, именно он, не взирая на открытые угрозы со стороны графов де Сен-Жиль, прямо в Тулузе создал католические отряды, названные с его легкой руки «Белым братством», которые принимали самое активное участие в боевых действиях против еретиков и местных сеньоров, даже состояли в войске Симона де Монфора.

И вот, сегодня, епископ Фульк, единодушно избранный главным судьей и свидетелем Божьего суда и смертельного поединка, выехал из города на огромную поляну, расстилавшуюся возле стен осажденной Тулузы. Парадное, шитое золотом, облачение епископа сияло радужным многоцветием, и это не вполне сочеталось с гнетущей атмосферой и предчувствием смерти, витавшим в осеннем небе. Несмотря на пятый десяток лет, епископ держался молодцом, чему существенно помогало одно немаловажное обстоятельство: епархия Тулузы была, без преувеличения, самым беспокойным участком Юга Франции и всей Окситании, где катарская ересь расцвела махровым цветом.