Альбигойский Крест. На Тулузу!

– Сеньор сенешаль. – Глухим голосом произнес юноша, стесняясь поднять глаза. – разведка вернулась без потерь. В городе и крепости остались чуть больше сотни воинов, да и то, из тыловых и вспомогательных отрядов. Ворота только одни, а с тыльной стороны, возле оврага, есть небольшая калитка, возле которой хорошо бы поставить засаду в случае атаки на город. Как сказал пленник, – Гуго побледнел, вспомнив глаза катара, полные ужаса, скорби и мольбы о жизни, повел плечами и продолжил, – в Сен-Феликс хранится часть казны, какие-то реликвии и, судя по всему, то ли архив, то ли еще что…

– Молодец! – Гуго услышал веселый голос, принадлежавший Бушару де Марли.

Юноша поднял глаза и увидел трех рыцарей, лежавших в обнимку с несколькими женщинами, явно гулящего толка. Он смутился и попытался покинуть палатку, но сенешаль произнес:

– Э, нет. Давай-ка, мой друг, по порядку. Судя по твоему убитому лицу, вы порядком набедокурили! Вас, часом, не обнаружили?..

– Нет, сеньор, нас не обнаружили. – Гуго замялся, подбирая слова. – мы допрашивали пленников и пленниц…

– Ух, ты, пленниц! – засмеялся де Марли. Он поднялся с ложа, завернулся в покрывало и подошел к юному рыцарю. – Изловили, разбойники, девственниц и безобразничали, а? – Гуго молча покачал головой и заплакал. Бушар опешил, не ожидая подобной реакции молодого воина, обнял его и начал успокаивать, ласков гладя его по голове. – Они, небось, молчали и играли в героев? Так? – Гуго со слезами ан глазах молча кивал головой. – Ты, естественно, как командир, стал их допрашивать с пристрастием… – Юноша снова кивнул и, уткнувшись в широкую грудь барона, зарыдал во весь голос. Бушар вздохнул. – И ты их, сердешных, того. Пока…

– Пока один не заговорил… – выпалил Гуго де Арси. – Я нарочно сказал: «Как тебя звали?», а он, не догадываясь, – громкий рев заполнил палатку, – поправил меня, сказав, что правильно звучит: «Как тебя зовут». Я меч и одним ударом отсек ему голову!..

– Ха! Только и всего! Одну голову… – засмеялся Бушар, пытаясь обратить в шутку переживания юного рыцаря, который был вынужден прибегнуть к жестокости ради достижения поставленной цели. – Не стоит так убиваться, мой юный друг! – Де Марли повернул голову, обращаясь к сенешалю и Жильберу де Клэр. – Верно, я говорю, сеньоры?

– Я их всех! Одного за другим! Отрубал руки, ноги! А они, сволочи, стонали, но не рассказывали! А девственницы! Мы их захватили! Я роздал их товарищам, которые, видите ли, насиловать могут, а убивать нет! Это, для них – не благородное занятие! Они даже толком прикончить девчонок не смогли! Мне потом пришлось проходить и добивать их ударом меча! – Он снова зарыдал. – Еще они всю дорогу дулись и не разговаривали со мной! Словно я какой-то ужасный злодей или исчадие ада! Господи! Да за что мне такое наказание! Их вопли до сих пор у меня в ушах!

Бушар крепко обнял юношу, силой усадил его на стул и протянул большой кубок с вином:

– На, Гуго, выпей! Полегчает! – Юноша залпом выпил большой кубок. Барон налил еще два кубка. – Выпей! От души отойдет…

Сенешаль что-то шепнул Жильберу. Тот наклонился к одной из девиц и тихо стал нашептывать, кивая головой в сторону юноши. Девушка, ее звали Магдалина, тихонько встала и подошла к плачущему рыцарю, склонилась над ним и обняла, прижимая к своей большой и крепкой груди:

– Не бойся, Гуго. Ты можешь плакать. Я здесь, я возле тебя. – Она стала гладить его волосы, успокаивая нежным и трепетным голосом. – Пойдем ко мне, не бойся. Я утешу тебя, мой мальчик…

Магдалина накинула на плечи легкое покрывало и вывела юношу из палатки, отведя его в соседнюю, пустующую палатку, предназначенную Бушару де Марли. Гуго был подавлен. Она медленно уложила его на постель и легла рядом, обняла юношу и тихо прошептала:

– Засыпай, я с тобой…

Гуго глубоко вздохнул, уткнулся лицом в ее роскошные груди, вдыхая упоительный и головокружительный аромат, исходившей от тела девушки, тихо вздохнул и стал что-то шептать, постепенно засыпая. Магдалина нежно гладила его волосы, шепча своим нежным голосом какие-то приятные слова.

«Бедный мальчик, – грустно подумала проститутка, обнимая заснувшего рыцаря, – еще молоко на губах не обсохло, а уже столько крови насмотрелся. Храни тебя Господь, бедный…»

Она обняла юношу и тихо уснула рядом, прижавшись к его телу, которое вздрагивало во сне…

Ги де Леви вытер лицо руками и сел на постели. Он несколько раз покачал головой и произнес:

– Господи! Сколько еще судеб юных воинов надо переломать, чтобы прекратить это кровавое безумие… – Он окинул взглядом товарищей. Девушки, лежавшие рядом с рыцарями, грустно вздыхали и прятали глаза. – Матерь Божья! Нет уже сил!..

– Ги, друг мой и брат… – Жильбер прикоснулся к его плечу. – Ты – слуга своего сюзерена и должен с честью нести свой крест…

– Да-да. – Машинально повторил сенешаль, опуская голову. – Свой крест…

ГЛАВА VIII . Требюше в действии или герольды бросают вызов.

Тулуза. Лагерь крестоносцев. 1 октября 1221 года.