Музыка смолкла. Очень милый девичий голос вежливо осведомился:
- Простите… Вам не нравятся произведения маэстро Лайнуса Брэнча? Включить вам музыку другого композитора?
- Я обожаю музыку Лайнуса Брэнча, - сказал Леонид (маэстро Брэнч мог спать совершенно спокойно). - Однако включите мне тишину. Каюта номер двадцать один, не ошибитесь. И простите за беспокойство.
- Ну что вы! Наша обязанность… Всего вам приятного.
- Будьте здоровы.
- Благодарю вас. Если что-нибудь понадобится - вызывайте. Я постараюсь сделать для вас все возможное.
- Спасибо, я знаю. Мне ничего не нужно.
- Я могу отключиться?
- Да. Впрочем… - Леонид знал, что то, о чем он собирается спросить, спрашивать бесполезно, однако не стал противиться искушению. - Кстати, как вас зовут?
- Кариола.
- Красивое имя. Позвольте задать вам два-три вопроса, милая Кариола?
- Я внимательно слушаю вас.
- Вы случайно не знаете, что такое Чантар?
- Чантар?.. Кажется, это название дерева. Но я не уверена.
- Ясно, - сказал Леонид. - Зумма, Куласс, Амбатарес… Эти слова ничего вам не говорят?
- Нет… Я впервые их слышу. Но я могу навести для вас справки.
- Не надо, - сказал Леонид. - Это не обязательно.
- Много времени это не займет.
- Я должен ценить ваше время.
- Я не смогла ответить на ваши вопросы. Мне очень жаль.
- Не огорчайтесь. Вопросы были не слишком простые. Мне даже совестно, что я решился задать вам такие странные вопросы. Ну хорошо… Я задам вопрос, на который вы сумеете ответить наверняка. Скажите мне, Кариола, вы пользуетесь той же степенью альбастезии, что и мы, пассажиры?
- Да. Но только альба-сеансы для членов экипажа заканчиваются немного раньше.
- Вы помните свои ощущения во время альба-сеанса?
- Конечно.
- Какие у вас ощущения?
- Ничего особенного… Такие же, как у всех.
- А именно? Пожалуйста, расскажите.
- Ну… Сначала все зеленое. Потом все становятся белым, и я как бы сжимаюсь в маленький плотный комочек… Потом белое распадается на отдельные пятна, и сквозь облако белых пятен проглядывает зеленое. Бот и все… Заканчивается альба-сеанс, я прихожу в себя и чувствую, как у меня онемели руки. У всех так бывает. Разве у вас бывает не так?
- Нет. Кроме того, что сначала я тоже вижу зеленое.
- А потом?
- А потом я улетаю в отпуск на незнакомую планету.
Послышался сдержанный смех.
- И чем вы там занимаетесь?
- Это смотря какая планета. Сегодня я ловил рыбу. А меня ловили бесхвостые львы. Но рыбу я, в общем, поймал.
Кариола смеялась. Ей было очень весело, и Леонид спросил:
- Смешное занятие, правда?
- Нет. Я тоже люблю ловить рыбу. В следующий раз пригласите меня. Вы очень веселый. Сколько вам лет?
- Нет еще сорока. И я очень скучный.
- Вы такой… высокий брюнет? Угадала?
- Нет, у меня русые волосы.
- Глаза голубые?
- Глаза? Гм… Цвета волны неспокойного моря. В пасмурный день. Взгляд пристальный, умный. Подбородок мужественный. Уши, к сожалению, обыкновенные… Простите, вас, кажется, вызывают.
- Да. Вызов из тридцать пятой каюты, мой сектор. Извините. Всего вам приятного. До встречи на незнакомой планете.
- Будьте здоровы. На незнакомых планетах бывает небезопасно.
- Тем интереснее. До свидания. Придется вам еще немного полежать. Мы задержали звонок, потому что техники нашли неисправность в системе освещения портоментала. Ничего не поделаешь, придется вам потерпеть.
- Не беспокойтесь, я потерплю.
Раздался мягкий щелчок и стало тихо. Разумеется, только в каюте номер двадцать один. В других каютах пассажиров развлекало дребезжание, сотворенное гением Брэнча.
Леонид спокойно смотрел в потолок. По темным водам Чантара плыли странные львы с электрическими фонарями…
Сначала все зеленое. Потом все становится белым. Потом белое на зеленом, пробуждение и онемевшие руки. Стандартный набор ощущений во время стандартного альба-сеанса. Так бывает у всех. Но только не у него, пассажира каюты номер двадцать один. Вернее, было и у него, когда он летел на «Калькутте» маршрутом Юпитер - Земля. Теперь он летел маршрутом Земля - Юпитер на «Ариадне», и у него, вместо белого на зеленом, появились темные воды Чантара и странные львы с фонарями…