Аквамариновая мэм

Я мельком посмотрела на того, рядом с кем вспыхнул и погас красный светодиод, и прошла мимо, сделав вид, что ничего не произошло. У меня возникло странное, ощущение тяжести, словно этот человек на меня навалился своим телом. Я села на свое место, но чувство тяжести и общего угнетения не проходило. Клапан молчал. Я боялась думать на эту тему и занялась своими прямыми обязанностями. В конце дня я позвонила Осипу, и мы вместе пошли домой по кленовой аллее.

Глава 24

Небо над рядами кленов подернуто перистыми облаками с красноватым оттенком. Мы заговорили почти одновременно, спеша выпустить пар напряжения от собственных мыслей.

– Спиноза, как день прошел? Ты нашла того, кто мог совершить отравление розы?

– Думаю да.

– Я понял, твой Клапан мигнул на остатки отравляющего вещества.

– Ты прав, но я не понимаю, почему он это сделал?!

– Значит это Он? Кто он? Что у вас с ним?

– Да я меньше всего знаю этого человека, мы вообще с ним не связаны ничем. Я не понимаю!!

– И правильно, не понимай, скажи кто он, а понимать буду я. Ты будь с ним осторожна и предупредительна.

– Я боюсь.

– Я тебя понимаю, но твое увольнение ничего не даст, если кому надо тебя достать – достанут в любом месте. Назови Его!

– Глеб. Осип, это он стоит в конце аллеи!

– Вижу, не суетись, до него метров пятьдесят, на дороге рядом с ним стоит машина, до нее ему пять метров, он брызнет ядом или уже брызнул и уедет. Смотри, он уже уехал. Шустрый. Поворачиваем назад.

– Осип. Пока мы тут крутимся на одном месте, он уже стоит с другой стороны аллеи.

– Отличная ситуация, но Клапаны молчат и мы еще живы, бежим в лесопарк. Иди за мной.

Мы зашли в придорожный лес, десять метров от дороги прошли, и чувство цивилизации исчезло, словно ее не существовало. Дорог для машин в лесу не было, мы шли по первой тропинке в сторону противоположную дороге. В след мы услышали резкий, непродолжительный звук клаксона и все стихло. Березы, сосны, ели, осины в разном возрасте окружали нас со всех сторон. Под ногами то и дело хрустели старые ветви, если их забывали переступить. Папоротник гордо рос вдоль узкой тропы, по которой можно пройти только по одному. Лесные цветы цвели поодаль, они к тропе близко не подходили, значит этой тропе не одно десятилетие, хоть она и мала и узка. Ветви над головой надежно закрывали нас от вида сверху.

– Спиноза, куда пойдем? Можно выйти на остановку электрички, но к ней может подъехать Глеб. Можно вызвать подкрепление, но могут нам не поверить, либо запеленгуют его сторонники.

– Я так понимаю, единственный выход – обезвредить Глеба, – сказала я, хлопая ладонями по открытым частям тела, прихлопывая комаров.

– Замечательный выход, но неосуществимый, – с сарказмом заметил Осип.

– А что если он брызнул средство от комаров, а мы подумали, что яд для людей?

Где доказательства, что на розе был яд? Яд для комаров ядом для людей не считается, но Клапан мог не уловить этого момента!

– Смешно, но не лишено логики. Заметь, Спиноза, Клапаны молчат, как провинившиеся жуки. Пойдем домой, погуляли по лесу и достаточно.

Мы вышли на тропу, по которой могли пройти вместе, на ней встречались корни елей и иголки, хвойная часть леса дышала мудростью и благоразумием.

Дома Клапан продолжал молчать. Я приготовила ужин, поела без его реплик, включила телевизор.

На экране по всем каналам показывали красную рябь, смотреть видео фильмы не хотелось, я задремала. Я Тень, я жива, я спряталась под сводом подошвы принца Свет. Он засмеялся от легкой щекотки и почесал ногу, а заодно коснулся меня. Мне приятно, я еще больше полюбила его и свернулась в маленькое овальное пятно, чтобы не исчезнуть вовсе, и пошла вместе с ним.

Он подошел к бассейну, сбросил меня вместе с башмаками и нырнул в воду. Нырнул принц неудачно, не было у него прибора Клапан Жизнь. Свернул он себе шею о дно бассейна. Подбежала охрана, его выловили и отвезли в больницу. Любая операция стоит денег. Летняя ситуация со свернутыми шеями врачам хорошо известна, не все ныряльщики выживают. За принца заплатили наличными и ему сделали сразу две операции. При первой операции вынули нижнее ребро, при второй операции ребро вставили где-то в шею. С двумя швами принц вернулся в жизнь, но башмаки ему еще не светили, он лежал.

Я, как Тень, отдыхала, я научилась жить под поднятыми частями тела принца. Ему было очень плохо, а я его утешала, как могла. Он моего присутствия не чувствовал.

Я проснулась, перевернулась, посмотрела на черную ночь за окном. Я встала, подошла к окну, посмотрела на далекие и близкие звезды.

Тут я услышала механический крик Клапана:

– Осторожно!

Я отшатнулась от окна. В комнату влетел булыжник, так мне показалось. Но булыжник оказался с дырочками, он стал вращаться, а из отверстий пошли струйки неизвестного газа.

– Не дыши! Выйди из комнаты! – услышала я крики Клапана.

Я приостановила дыхание, выскочила на балкон, вдохнула воздух и заметила внизу Глеба, он садился в машину. Я считала дни без завтрака, ощущая терпкий вкус кофе.