Актуальные проблемы Европы №2 / 2017

Завершившаяся монополия КПСС на власть как результат неудавшегося путча августа 1991 г. привела к краткосрочному периоду парламентской советской республики. Однако от «чистой» советской власти возникший режим отличался наличием претендующей на главенство административной вертикали во главе с президентом. Проблема заключалась в претензии представительной власти, Советов, быть основным властным институтом и по Конституции, и в реальности. Президент, опираясь на тот же источник власти – народ, стремился обосновать свою большую, чем парламент, легитимность. В период обострения отношений между президентом и Верховным Советом осенью 1992 г. Б.Н. Ельцин заявил: «Пора власть употребить. И действовать». На вопрос главного редактора «АиФ»: «Но ведь существуют законы, действующая, хотя и старая, Конституция?» – президент ответил: «Я давал клятву НАРОДУ служить. Народу, а не кому-то еще…» [Ельцин, 1994, с. 193]. Здесь примечательно, что законы рассматриваются как нечто вторичное и неважное, фактическая легитимация произвола осуществляется через апелляцию к народу, от которого получен мандат на правление – типично популистский дискурс. Аналогичная ситуация сложилась и в части российских регионов. Конфронтация Советов и администраций дополнялась вмешательством представителей президента. Надо отметить, что далеко не всегда легислатуры и главы администраций представляли разные политико-идеологические лагеря. В большинстве регионов администрация и депутаты были в прошлом членами Коммунистической партии, часть из них принадлежала к номенклатуре. Верховный Совет и его руководство были сторонниками Б.Н. Ельцина в его противостоянии путчу и союзным властям, включая М.С. Горбачева. В основе конфликта был вопрос о распоряжении общественными ресурсами. Формой его разрешения стала игра с нулевой суммой. Логика и существо конфликта между союзным центром и М.С. Горбачевым, с одной стороны, и российской республиканской властью и Б.Н. Ельциным, с другой стороны, воспроизвелись в Российской Федерации. В дальнейшем в различных вариантах борьба за ресурсы при политическом уничтожении оппонентов стала главным элементом российской политики. Основанием такого положения была фундаментальная характеристика советской политической культуры, берущая начало в революционной бескомпромиссности. Д. Лэйн в связи с этим обстоятельством отмечал: «В отличие от демократического перехода, основывающегося на переговорах, коллапс СССР явился следствием фрагментированной и сильно разделенной политической элиты, у которой не было политического и морального единства» [Lane, 1996, p. 4]. Что и породило особенности формирования новых властных групп.

Подавление путча создало предпосылки государственного переворота, совершенного в этом же году частью республиканских элит и закончившегося распадом Советского Союза. Однако этот акт был не вполне завершенным. Ельцину его сторонники предлагали сразу же распустить Советы и провести выборы в новые представительные органы власти. Однако это создавало слишком сильную неопределенность. Не было очевидно, что новые легислатуры, получив «демократическую» легитимацию, поддержат президента и предлагаемые им реформы, тем более что еще в августе 1991 г. указом главы государства была установлена должность руководителя администрации региона России (край, область, автономная область, автономный округ). Главы администраций заменили председателей исполнительных комитетов Советов народных депутатов. Логика введения нового института была прозрачна – обеспечить контроль над ресурсами и элитами регионов. В 1991–1993 гг. главы администраций регионов назначались президентом России, кандидатуру главы администрации должен был одобрить Совет народных депутатов региона. Исключение существовало для избранных мэров Москвы и Санкт-Петербурга, а также для глав республик в составе Федерации. Также в каждом регионе в соответствии с распоряжением президента Российской Федерации от 2 сентября 1991 г. назначался представитель президента РСФСР.

Пятый съезд народных депутатов РСФСР 28 октября наделил Ельцина «чрезвычайными полномочиями» для проведения реформ сроком до 1 декабря 1992 г. Президент совмещал функции председателя правительства, его указы приравнивались к законам. Попытка продлить полномочия в конце 1992 г. привела к острому конфликту с парламентом, который с трудом удалось погасить благодаря посредничеству председателя Конституционного суда.