Актриса для Мажора

Алена не успела переступить порог, как на нее накинулись с нетерпеливыми расспросами мама и бабушка. Они сильно скучали по своей Аленке и возможность того, что она будет чаше бывать в Москве из-за нового фильма, восприняли с огромным воодушевлением. Мама даже Торт испекла, загадав, что у дочери все получится. Услышав, что Алена прошла пробы, радостно засуетились, и весь вечер Алена увлеченно рассказывала сияющим от гордости за свою непоседу академикам о новых планах, вместе радовались, что теперь будут чаще видеться.

О нетронутой коробке Алена вспомнила только когда поздним вечером снова начала перечитывать договор. В маленькой гостиной она была одна, академики уже отправились спать. Она открыла подарок и ахнула. Внутри был второй предмет из такого знакомого ювелирного трио: жемчужное украшение на волосы.

Она аккуратно достала украшение, положила его на стол вместе с контрактом. Она смотрела то на договор, то на украшение. Закрыла глаза руками, открыла и засмеялась, увидев что украшение и договор все также лежат перед ней.

В груди родилось что-то светлое-светлое, оно росло, крепло, становилось сильнее. Она встала из-за стола и закружилась по комнате, зажмурив глаза. Когда открыла глаза, посмотрела на себя в зеркало, ей казалось, что сейчас она должна светиться как лампочка. Глаза и правда горели как никогда раньше, она снова засмеялась.

— А если я не подпишу контракт, что тогда ты придумаешь мажорик?

Ее пальцы дрожали когда она снова взяла договор. Но дрожь прошла, когда она больше не перечитывая, аккуратно выписывая каждый завиток, поставила свою подпись.

Утром она курьером отправила договор режиссеру и улетела в Женеву.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 62

Айлин вернулась в Женеву. Если она улетала из обычного города, то вернулась в город разукрашенный огнями и всевозможными украшениями, Женева готовилась к рождеству. Вокруг царила атмосфера сказки и волшебства. Что-то похожее Айлин чувствовала и в своей душе.

Ушло ощущение пустоты и гнетущего одиночества, теперь улыбка не сходила с ее лица, а тело казалось, состоит из разноцветных воздушных шариков.

«Скоро, уже очень скоро…», — мысль оставалась оборванной наполовину, но ее и не нужно было заканчивать, это предвкушение большой радости и без четкой формулировки было цельным и самодостаточным.

В театре игрались последние спектакли уходящего года. Друзья, коллеги, папа — все звали её отметить праздник. Но она поступила как в старом анекдоте: папе сказала, что будет отмечать с друзьями, друзьям сказала, что будет отмечать с папой, а сама предпочла остаться наедине со своими эмоциями, предчувствуя, что так нужно.

В сочельник была великолепная погода, падал легкий снежок, было тепло и безветренно. Айлин после спектакля, убежав от коллег и поклонников, поехала домой. Но идти в квартиру не спешила, решила вначале прогуляться по празднично украшенной набережной.

Она шла вдоль гранитного ограждения и смотрела на реку, вода казалась гладкой как зеркало, оно радостно отражало все буйство праздничных огней. Было много прохожих, уличные музыканты наигрывали знакомые мотивы.

Она дошла до середины моста, когда неожиданно к ней подбежал мальчишка и, сунув в руки какой-то предмет со словами «вы обронили», так же резво умчался прочь.

Она недоуменно посмотрела ему вслед и развернула чехол. На ее ладони обтянутой тканевой перчаткой оказался жемчужный браслет.

Она смотрела на браслет, как на чудо. Все звуки, краски, люди вокруг поблекли и стали неразличимы. Айлин стояла, не оборачиваясь, но очень явно чувствовала, слышала, осязала мужчину, который шел к ней, и чем ближе он подходил, тем легче и свободнее ей становилось дышать.

Она развернулась ему навстречу.

Айлин встретилась с ним взглядом и увидела, что он сильно волнуется, напряженно всматривается в ее глаза, стараясь считать ее эмоции и мысли, но с каждым шагом его волнение становилось тише, глаза засветились от радости и нежности, и вот он уже рядом, а на губах уже знакомая уверенная улыбка. Она прочла в его глазах, что все ее чувства взаимны, эта мысль закружила ей голову, она не смогла выдержать его взгляд и отвернулась к реке.

Хотелось плакать, смеяться, говорить глупости, но она могла лишь молчать. Айлин запрокинула голову, закрыла глаза и глубоко вдохнула. Открыла глаза — мир вновь стал ярким, цветным и очень шумным. Оглушительно громко стучало сердце, и не понятно было ее или его.

Боря смотрел на Айлин и мысли путались. То ли от того что очень сильно соскучился, то ли потому что она была самой прекрасной на свете, то ли потому что до последнего мгновения не знал как она его встретит. Она заставила его усомниться в своей неотразимости, даже когда увидел ее подпись на контракте, сомнения полностью не рассеялись. Но он поймал ее сияющий взгляд, и все остальное стало не важным.