Актриса

Уже через несколько секунд парик был водружен на свое законное место, правда слегка задом наперед, и хорошенький кудрявенький херувимчик предстал перед Аленой, которая восхищенно зааплодировала. Даша торжественно прочла стихотворение, раскланялась и кинулась обнимать Алену. На этом официальная часть завершилась.

— А где же ты Наташу потеряла? — поинтересовалась Алена, прижимая к себе девочку. — Вы же такие неразлучники.

— У Наташки насморк, а у вас сейчас иммунитет ослаблен, поэтому контакты с больными запрещены, — серьезно доложила Даша. — Но вы не расстраивайтесь, тетя Алена, она вас навестит на Рождество.

— На Рождество я надеюсь уже быть дома, — с надеждой проговорила Алена, — и тогда милости прошу ко мне в гости.

— Ой, а подарки-то! — всплеснула руками Даша. — Вы думаете, таким подарочком, как я, все и закончилось? Нетушки-нет! А ну-ка, Дедушка Мороз, лезь в мешок!

Валентин Глебович и Маша извлекли огромного розового плюшевого поросенка с нахальным взглядом круглых пуговиц в белесых ресничках и смешным коричневым пятачком.

— Дарить свинтусов — к счастью! — объявил Дед Мороз. — Пусть себе лежит и похрюкивает и никакого другого свинства даже близко к порогу не подпускает.

Даша передала игрушку улыбающейся Алене и провозгласила:

— Подарок номер два! Теперь твоя очередь, Снегурочка, ныряй в мешок!

Маша вытащила упакованный в прозрачный пакет мягкий голубой плед с длинным ворсом.

— Какая прелесть! Спасибо! — довольно сказала Алена. — Очень кстати. Я ведь жуткая мерзлячка, буду теперь в него кутаться и вас вспоминать.

— Кутаться не придется, — Маша достала такого же небесного цвета махровый халат. — А вот это — чтобы ноги были в тепле, — и присоединила к халату теплые банные шлепанцы.

Глеб, стоя у окна, с улыбкой наблюдал, как радовалась подаркам Алена. Вчера он принес маленькую пушистую елку и целую коробку елочных украшений, и они весь вечер убирали палату. Алена была очень возбуждена, на ее бледном лице наконец-то проступил румянец, она сама распределила на елке игрушки, смеялась, шутила, но вдруг в какой-то момент, словно опомнившись, опустилась в кресло и закрыла ладонями лицо. Глеб подумал, что она плачет, встал перед ней на колени и тихо попросил:

— Только, пожалуйста, не преодолевай ничего. Если плохо или болит — я позову врача…

Алена отняла от лица руки. Ее сухие отстраненные глаза были устремлены сквозь Глеба, смотрели жестко и конкретно, словно перед ее мысленным взглядом вновь прокручивались события последних месяцев.

— Севка… — горестно прошептали ее губы.

— Михал Михалычу разрешили свидание с ним, ты же знаешь, — попытался успокоить ее Глеб, но Алена так же горестно покачала головой:

— Мне необходимо добиваться свидания с ним. Он успокоится, только если я приду к нему. Ах, как все жестоко…

Глеб осторожно дотронулся до ее руки, Алена вздрогнула и прерывисто вздохнула:

— Все! Решили же ничего не обсуждать, пока не соберемся все вместе в театре!

…Следом за Дедом Морозом и Снегурочкой в палату вошли Нина Евгеньевна Ковалева и Валерий Гладышев. Опять начались поздравления, вручение подарков, пожелания скорейшей выписки из больницы и, главное, возвращения в театр.

— Алена Владимировна, в качестве еще одного новогоднего подарка и в знак моей нежной к вам привязанности я совершил невероятное. — Гладышев самодовольно усмехнулся. — Сегодня с утра я посетил Женьку Трембич — она же после воспаления легких все еще на бюллетене. Подарил ей обалденный бальзам для волос — она уверяла, что я ей полхвоста выдрал, вот пусть восстанавливает, — ну и заключил мировую. Она, правда, поначалу хотела спустить меня с лестницы, но дело кончилось тем, что мы с ней даже выпили за ваше здоровье по рюмочке ликера. У нее, конечно, с нервами сильно не в порядке. Все время говорит об Энекен, о Кате… Начинает плакать… А действительно, почему никто из нас не имеет права узнать обо всем? Какими-то урывками доходят слухи… Следователь не больно-то разговорчив. Задает странные вопросы типа: «В каких отношениях, на ваш взгляд, находилась ваш режиссер Алена Позднякова с Екатериной Воробьевой? А с реквизитором Всеволодом Киреевым?»

— Ну все, Валера, мы же пришли поздравлять с Новым годом! — прервала Гладышева Нина Евгеньевна. — Вообще-то вас сегодня намерена посетить вся труппа, но врач предупредил, что визиты будут ограничены. Так что нам повезло.

— Какой спектакль поставлен на вечер? — поинтересовалась Алена.

— «Сирано». А завтра вечером — «Сон в летнюю ночь».

— А что же теперь с «Двенадцатой ночью», Алена Владимировна? — подал голос Гладышев.

Все молча переглянулись, словно он опять вторгся в запретную область. Но Алена отнеслась к его вопросу неожиданно эмоционально:

— Безусловно, как только смогу работать — начнем репетировать. Уж сколько я, лежа на этой кровати, прокрутила возможностей использования всех доступных театру приемов. Это должен быть спектакль-фейерверк, спектакль-праздник…