Актеры на мушке

– Да куда ж вы меня все время тащите! – как рыба в сетях, забился спонсор. – Мне надо забрать вещи! Ключ…

– Какие вещи, Константин Дмитриевич, когда король летит! – Чиновник остановился и даже помахал руками, изображая, как именно король летит. – Все вещи потом!

– И ключ тоже потом! – моментально приходя в себя, радостно возвестила Душка. И сунула ключ в карман. – А то вы с ним уедете – и как же мы доберемся до нашего реквизита?

Глаза спонсора выпучились еще больше, но достойно ответить Душке он не успел.

С криком:

– Да полетели же мы, пока не прилетел он! – чиновник из мэрии ринулся на заднее сиденье джипа. Спонсор одарил Душку недобрым взглядом, но она этого уже не видела – она повернулась спиной и продолжала хлопотливо отдавать распоряжения. Спонсор скрипнул зубами – так звучно, что даже я услышала, – и сел за руль. Взревев, как оставшийся без ужина дракон, джип умчался.

– Так бы и сказала, что подслушать хочешь, а то сопли, сопли… – презрительно сказал Петюнечка, выдернул у меня из рук пакет с салфетками и гордо удалился к малышне.

Из-за штабеля высунулась Витка.

– Не отдала? – насмешливо уточнила она.

– Ты Душку не знаешь? – хмыкнула я. – Она ж над реквизитом, как квочка, трясется, особенно сейчас, после аварии! Не отдала, конечно. А вот спонсор… Кажется, он готов был ее просто убить… Как думаешь, это нормально?

– Хотеть убить Душку? Безусловно! – твердо согласилась Витка. – У меня, например, кроме нее еще целый список! – Она выразительно покосилась на меня, давая понять, кто этот список возглавляет.

– Все равно, нервный он какой-то, – буркнул подслушивающий вместе с Виткой Лешка. – Такой хай поднял только потому, что мы его коробки заперли!

– Может, у него там единственные чистые трусы остались? – предположила Витка.

– Вот что, Лешик! – сказала я. – Покарауль мелких, а мы с Виткой окунемся по-быстрому, пока некому на наши синяки смотреть. А потом тебя отпустим.

– Вдвоем? Не утопите там друг друга, – буркнул Леша и удалился.

– Ай! – Соленая вода больно щипала ссадины на ногах. Утреннее море казалось невыносимо холодным, так что захотелось выскочить обратно, но Витка уже со всей силы пихнула меня в спину и с воплем: – Волосы! – я ухнула в воду. Извернулась у самого дна, открыла глаза – сквозь прозрачную голубовато-зеленую призму воды отчетливо виднелись брыкающиеся Виткины ноги. Я схватила ее за колени и потянула.

– Бр-р-луп! – Витка ушла под воду.

Мы обе вынырнули, тяжело дыша и молотя руками по воде.

– Дура! – хватаясь за насквозь промокшую косичку, выпалила она.

– До буйка! – скомандовала я и, перевернувшись в воде, поплыла к буйку, легко и стремительно рассекая воду и с удовольствием слыша, как плюхает и барахтается позади Витка. Плавает она плохо, о чем я ей и напоминаю при каждом удобном случае.

Я подплыла к качающемуся на волнах буйку и ухватилась за ручки. Через пару минут появилась полузахлебнувшаяся Витка – испуганные глаза по пять копеек.

– Все, обратно меня потащишь вместе с ним! – прохрипела она, сплевывая налипшие на лицо волосы и судорожно цепляясь в буек. – На фига было сюда плыть?

– Конспирация, матушка! – откликнулась я. – Там из-за каждого ящика уши торчат, не Лешка, так Петюнечка… – И болтаясь на буйке, я рассказала Витке все, что видела – и натворила – за прошедший день.

– Да-а! – протянула она. Даже с восхищением. Можно было возгордиться, если бы дальше она не добавила: – На такой идиотизм даже наша Душка не сподобилась бы!

– Я, что ли, придурка из автобуса к Эннану в кофейню затащила?

– Но ты вылила на него кофе! – Витка взвилась так, что чуть не выпрыгнула из воды. – После блевотины из ведерка – большой прогресс, но вряд ли он оценит! Ты что, не понимаешь? В автобусе эти придурки за татар против русских, в кофейне они за русских против татар… Тут явно что-то затевается, а ты оказалась прямо в центре! – и мрачно добавила: – Как будто нам своих проблем мало.

– Так что же делать?

– Не знаю я! – выпалила Витка. – Что с ролью делать – знаю, что с гримом делать – тоже знаю. А что с национальными волнениями – понятия не имею! Посоветоваться бы… А с кем? Не с Душкой же…

Мы замолчали. Яркое солнечное утро больше не радовало. И море опять стало каким-то… могильно-холодным.

– У меня подружка есть… – неуверенно сказала я. – Ритка… Она в нашем хореографическом учится и в балете танцует…

Насчет подружки, конечно, преувеличение. Дружить с Риткой – все равно что с разогнавшимся танком. Если он тебя на полном ходу не задавил, можешь смело считать это высшим проявлением дружеских чувств. Но сейчас неважно…

– Она встречалась с одним пацаном и рассказывала, что он с приятелями вроде бы работал – знаешь на кого? На самого Саляма! Ну?! Детективное агентство «Белый гусь»! Они ее выручили, когда ее в театре пытались подставить, чтоб она роль не получила. Она, правда, говорит, что вообще убить хотели, но я думаю, врет…

– Да погоди ты! – отмахнулась Витка. – «Белый гусь» – это же круто, Саляма все в городе знают. Слушай, а позвонить ты тому пацану можешь?