Актер. Часть 2

— Поступки? — Олег выжидающе уставился на него. — В смысле?

Исаев вздохнул.

— Ты в курсе насчет его последней выходки с СИЗО «Панкрац»?

— Ну, типа того, — Одинцов отвел глаза. — Паспорт на имя Никитина я же тебе делал.

— Вот то-то и оно. Ладно, давай. — Исаев похлопал его по плечу. — Пошел я к твоему шефу, а ты кури, но, главное, помни, что работа в полиции, может, и не такая стильная, как выращивание апельсинов, но не менее нужная.

— Просто это такая работа, но она не всем подойдет? — внезапно выстрелил Одинцов. И под маской референта-отличника показался парень, который так же, как Андрей, служил когда-то под Тулой, любил девушек, заботился об отце, но в отличие от Андрея, по зову сердца пришел в МВД. И в отличие от Исаева знал, что такое работа с иностранной резидентурой и что такое физически стирать человека.

Знал бы еще Андрей, к чему приведет их диалог, и он бы закончил его. Но Исаев провидцем не был.

— Да, это просто такая работа, — взявшись за ручку подъездной двери, он кивнул. — Только мне до сих пор кажется, что это она выбирает нас, а не мы ее.

— Почему?

— Почему? А я не знаю. Но, может быть, потому, что Богу, который на небесах, до сих пор нужны выбранные Им для чего-то солдаты...

— А вот и Андрюша! — обрадовался Фадеев, когда Исаев распахнул дверь переговорной.

— И судя по всему, Андрюша к нам прямиком с какого-то бала, — недобро прищурился Домбровский, разглядывая Исаевский стильный рюкзак и белую футболку с длинным рукавом, кстати сказать, довольно приличную. Тем временем Андрей заметил на столе перед Домбровским его же любимую черную папку.

— Слушай, Саш, — развернулся генерал-полковник к Фадееву, — а что, у тебя все сотрудники в таком виде на работу приходят?

— В таком, это в каком? — поинтересовался тот.

— В... — нелестный взгляд на чернильные джинсы и кроссовки Исаева, — тренировочно-вольном.

— Так они у меня не бумажки перебирают, а в народ ходят. А с народом в костюме как-то не очень поговоришь. Или нет?

— Значит, бумажки говоришь, — Домбровский побарабанил пальцами по столешнице. — На меня намекаешь?

— Да ладно тебе, — Фадеев махнул рукой, мол, не будем, и перевел взгляд на Андрея. — А ты чего стоишь, как засватанный? Или мне лично стул тебе предложить?

— Да нет, я сам, — ухмыльнулся Исаев и посмотрел на стол, где помимо лежащей папки стояли две пустых чашки. — Александр Иванович, а можно мне тоже попросить кофе у вашей секретарши?

— Ну попроси, — милостиво разрешил Фадеев. — Кто ж тебе запрещает?

— Ага, — колко включился Домбровский. — Ему никто ничего не запрещает, и чувствуется, от кого идет воспитание.

— Максим Валентинович, а вы еще кофе будете? — с наивным видом поинтересовался Андрей.

— Нет. Но спасибо, что ты ВООБЩЕ мне его предложил.

— Господибожемой, право слово, ну что вы, какое спасибо? Да за что? Честно, ну не за что. — Отыграв, Андрей обернулся к Фадееву: — Александр Иванович, а как вы насчет кофе?

Вообще-то, все это время Фадеев смотрел на Андрея искрящимися от смеха глазами, но в его зрачках уже ясно читалось: «Андрюх, ты бы угомонился?» Исаев тут же стер улыбку с лица. Фадеев кивнул, и Андрей отправился к секретарше. Прикрывая за собой дверь, он услышал ровный тон дяди Саши:

— Максим, ты бы не цеплялся к нему.

Обернувшись, Исаев увидел в щель, как Домбровский всплеснул руками:

— Сань, знаешь, что? Он у тебя тоже не сахарный.

— Ну он-то да, — Фадеев перекинул на затылок очки. — Но ты-то вроде постарше его? Или нет?

«Клево!»

Андрей с удовольствием прищелкнул пальцами, плотно закрыл дверь и отправился заказывать кофе. Когда он вернулся в переговорную вместе с девушкой, которая, весело болтая с ним, уверяла его, что ему очень пошел бы поднос, разговор между двумя бывшими сослуживцами по МВД уже шел в совершенно другом ключе. Домбровский расслабился, распустил узел галстука и теперь негромко рассказывал Фадееву какую-то историю из прошлых времен. Фадеев добродушно кивал и слушал.

Едва Андрей с чашкой эспрессо, прихваченной с подноса, опустился за стол, диалог двух годящихся ему в отцы людей моментально затих. Исаев безмятежно слопал печенье и вытер салфеткой рот:

— Мне с чего начинать?

— С главного, — обхватил ручки кресла Домбровский. — Ты нашел мою дочь?

— Нет.

— Но ты же говорил, что видел ее?

— Нет, я не так говорил.

— А как ты сказал?

— Я сказал, что я думаю, что я видел ее.

— Ну, ну. И в чем разница?

— В том, что она бывала в моем доме, а значит, я мог видеть ее.

— Кто бывал в твоем доме, Лиза? — Домбровский моргнул и спал с лица. — И что она у тебя, прости меня, делала?!

— Максим Валентинович, не торопись, — наблюдая за ними, усмехнулся Фадеев. Домбровский машинально отпил из чашки, потом откашлялся и вернул руки на край стола:

— Так, Исаев. Давай без этих твоих упражнений в словесности. Что ты имел в виду, когда сказал, что моя дочь могла у тебя бывать?

— Не у меня, а в моем доме, — снова поправил Андрей. — А если конкретно, то она попросила почтальона бросить мне в почтовый ящик письмо.

— И с чего ты решил, что это Лиза?

«А пожалуйста!» — и Андрей рассказал, как Лиза ловко всучила Ване письмо.