Актер. Часть 2

    — Ир? — Андрей затаил дыхание. Но она, покачав головой, уже начала двигаться. Ее тихие вдохи, все так же упрямо закушенная губа и выровнявшееся дыхание. Он провел пальцами по ее шее, плечам, лаская их нежными любящими прикосновениями. И снова зажглось тепло в синих глазах.

    Его ладони, скользящие по изгибам ее коленей... Оттенки страсти, интимности и наслаждения. Уже общая влага... Она изогнулась над ним, запрокинула голову, вскрикнула. Но слишком долго и бережно он ее изучал, чтобы понять: ей не хватит.

    — Ира...

    Но она снова покачала головой. Он не стал спорить с ней. С Самойловой это было попросту бесполезно. Он осторожно перехватил и попытался поймать ее ладони, которыми она упиралась ему в плечи и грудь. Наконец, она поддалась, и он переплел с ней пальцы. Шепотом говоря ей о том, как ему с ней хорошо, какая она нежная, потрясающая, он помог ей найти нужный темп. Теперь, когда она двигалась волнообразно и плавно, он, отпустив ее кисти, поглаживал ее грудь, талию, шелковистые ноги, от которых подростком сходил с ума. Тепло обволакивало. Она издала протяжный стон, ее дыхание сбилось. И он, крепко обхватив ладонями ее талию, дал ей вобрать себя до конца, сжать его и, выгнувшись, вскрикнуть. Не позволяя ей выскользнуть, он перекатился с ней так, чтобы она оказалась под ним, обнял ладонями ее голову, мечущуюся по подушке, и поймал ее взгляд:

    — Я люблю тебя, слышишь?

    Наклонившись, он нежно прильнул к ее губам, в пару по-настоящему мощных движений догнал ее, украв у нее новый протяжный крик, и, застонав, уткнулся лбом в ее влажное плечо, растворяясь в собственных ощущениях.

    — О боже, — через пару секунд едва слышно выдохнула она.

    — Спасибо, — Андрей перевел дыхание и усмехнулся. Ира на мгновение замерла, но, сообразив, что он имел в виду, шутливо стукнула его по плечу. В ответ он цапнул ее за палец.

    Разглядывая его глаза, Самойлова медленно повела подушечкой своего указательного по линии его теплых губ, подбородку. «Мальчишка с мужским характером».

Даже снизу Андрей всегда ухитрялся быть сверху.

    Тем временем он поймал ее руку. Задумчиво поглядывая на нее, он коснулся губами ее тонких костяшек. Самойлова поерзала, устраиваясь поудобнее, и вздохнула:

    — Ну так что у тебя сегодня произошло?

    — Ты насчет того, что я опоздал? — Он впервые смутился. — Слушай, ну честно, прости. Я... — Он отпустил ее и даже скатился с нее.

    — Нет, Андрюшенька, Я вообще-то уже насчет того, — и она фыркнула, — почему это ты уезжал от меня с сумкой, а вернулся с рюкзаком?

— Сейчас расскажу. Только можно я сигареты возьму?

В его просьбе была вопросительная интонация. Намек на паузу. Ира задумчиво посмотрела на него и, помедлив, кивнула. Андрей потянулся к своим серым спортивным штанам, которые когда-то прописались на кресле, стоявшем вплотную к кровати. Прихватив свои «GAP», он обернулся:

— Давай так: сначала я в душ, потом сигареты, а потом уже разговор. Ты не против?

— Нет.

Он наклонился и легко поцеловал ее в губы. Она ответила на поцелуй, и Исаев ушел. Стукнула дверь в ванную, следом раздался шум льющейся воды. Ира перевела взгляд за окно.

Итак, ей не показалось: Андрей медлил с ответом. Он словно тянул время, собирая в голове то, о чем можно сказать, а что стоит оставить за кадром. И дело было не в недоверии к ней. «Нет», — Ира машинально покачала головой. Здесь было другое. Андрей никогда не любил говорить лишнего и ненужного. Просто есть люди, которые в процессе изложения событий настолько увлекаются деталями и собственными ощущениями, что в их рассказе теряются самая суть и соль. У Исаева был острый аналитический ум. Сбор информации, обдумывание и анализ. Мозговой штурм и решение, как действовать в той или иной ситуации. И в спальне, где еще пахло сексом, интимностью и где не растаяла нежность, возникло ощущение опасности.

И пришло оно вместе с ее вопросом.

Ира вздрогнула. В этот момент в ванной смолк звук воды, снова хлопнула дверь, и она прислушалась. Судя по направлению звуков шагов, Андрей вернулся в прихожую. Прошуршала тонкая лайка его куртки, затем — болоньевая ткань рюкзака, и из коридора раздался низкий звучный голос Исаева:

— Ир, у тебя сигареты есть? А то я свои бывшему шефу оставил.

«Ах, вот в чем дело! Андрей встречался с Домбровским», — и Самойлова поймала себя на том, что у нее дрогнули пальцы. Она непроизвольно свела их в кулак. Каждая встреча Андрея с этим человеком сулила им неприятности: Андрею — командировки, из которых он возвращался измотанным, ей — часы ожидания. И — часы на мучения, когда она, пытаясь прогнать страхи, нервозность и дурное предчувствие, повторяла, как мантру, по тысяче раз: «С Андреем все обязательно будет хорошо».

— Ир, ау? — догнал ее голос Исаева.

— Да, есть. Возьми в тумбочке, — спохватилась она.

— В какой? — не понял он.

— Тут... Погоди, ты все равно не найдешь. — Она поднялась, порылась в низком шкафу, выглянула в коридор и перебросила ему пачку: — Лови.

— Спасибо.

— Иди на кухню, я скоро приду, — с этими словами Ира перебежала в ванную.