Актер. Часть 1

Итак, кому было выгодно стать "кротом" и сливать о нас информацию? И второй вопрос: с кем в банде мог взаимодействовать "крот"? Пожалуй, начнем с личности "крота". В принципе, им мог оказаться любой человек, который любит деньги и готов пойти ради них на огрoмный риск. Вероятность шантажа, из-за которого кто-то в Интерполе согласился бы стать "кротом", я не рассматривал. Во-первых, к нам не попадают случайные люди, и досье тех, кто имеет доступ к секретной информации, проверяется годами. Во-вторых, "крот" - это не какое-то там абстрактное существо, а конкретный, подходящий для подобной акции человек, чей характер гoворит ему: живи опасно. Но помимо авантюрной жилки у этого человека должны быть воля, твердость характера, хватка и интуиция. Он может быть даже нервным, остро чувствующим человеком, иначе он просто не почувствует слежки и не ощутит, что вызвал у кого-то подозрения. Плюс у этого человека должна быть быстрая реакция и умение в патовых ситуациях мгновенно включать мозги и мыслить более, чем хладнокровно. И в-третьих, совсем не сложно понять, что подобный человек не станет размениваться. Проще говоря, он не будет работать с шестерками, связными и дозорными банды, поскольку ему нужны защита и гарантии, что его не сдадут свои. А значит, "крот" будет контактировать лишь с доверенным лицом главаря или с самим главарем. И если отбросить нашу верхушку и людей, которых проверил я, то... что же у нас остается?

А остается у нас четверка людей, которые также имели доступ к проекту. Это ты. Это я. Это Мари-Энн. И это Домбровский. Но тебе тогда было что-то около двадцати трех, и ты - уж прости меня! - ни при каких обстоятельствах не смог бы в таком возрасте придумать и сoздать структуру, которая десять лет, день за днем, изящно и методично, обчищала хранилища и бутики. К тому же, и я знаю об этом, ты ни разу, даже из любопытства не воспользовался алгоритмом входа в систему проекта. Я скажу тебе больше, - грек усмехнулся. - На следующий день после знакомства с тобой я вообще аннулировал твой пароль. Просто Мари-Энн мне сказала, что в тот день ты находился среди слушателей в конференц-зале потому, что замещал не пришедшего на презентацию представителя НЦБ Интерпол Ρоссии. Итак, ты отпадаешь.

Мог ли я быть "кротом"? В принципе, мог. Больше того, у меня, как руководителя проекта, на руках были все карты. Но я ни при каких обстоятельствах не поднял бы руку на члена мoей семьи.

- Простите, но это слабое оправдание, - негромко заметил Андрей.

- Согласен, - Никас прищурился. - И поэтому сегодня утром в Салониках я прошел детектор лжи. Но это eдинственное бесспорное алиби, которое я пока могу предложить. Плюс у меня, как ты, вероятно, заметил, довольно взрывной характер, а "крот" - это прежде всего человек жесткой, даже жестокой выдержки. Но если "крот" ни я и ни ты, то кто остается? А остаются у нас Мари-Энн и Домбровский. Но здесь уже включается принцип "верю - не верю". И я не верю в то, что Мари-Энн могла на это пойти. К тому же, она почти никогда не выезжает из Лондона, а человек, вернее, люди, которые курируют банду, должны постоянно передвигаться по миру. Но если она отпадает, то тогда остается твой шеф. Мог ли Домбровский стать "кротом"?

Исаев покачал головой. Грек кивнул:

- Знаешь, я тоже в это не верю. Не та личность, и не тот человек. Да, о нем в Интерполе ходят разные слухи, но все сходятся в однoм мнении: человек он жесткий и неуступчивый, хотя способен выдвигать на первый план логику, а не эмоции. Но что, если я перефразирую свой вопрос и спрошу у тебя: мог ли Домбровский волей-неволей или случайно сливать своей дочери информацию о нашем проекте, а та передавать ее главарю банды? Или - могла ли эта девушка поступить ещё проще и выкрасть у отца пароли для входа в систему проекта? Я, например, знаю, что Лиза неоднократно приезжала к Домбровскому в гости в Москву. "Лидия снова ужасно нервничает, потому что не хочет отпускать дочь к отцу" - эти слова я дважды, если не трижды слышал от Костаса. А теперь продолжим цепочку и спросим себя: что, если этот "страшный человек", показательно убивший чету Эстархиди, и есть главарь банды? Коста упоминал в письме, что у Лизы и этого "страшного человека" была долгая связь. А может, любовная связь? И что, если главарь не простил этой девушке того, что она писала в своем дневнике о другом мужчине? Да, она, тогда девочка, писала о мальчике, а мальчик и девочка не могут быть монстрами. Но мoнстров из людей создают только люди. Что, если этот "страшный человек", который ее понимал, годами растил ее под себя? И что, если дочь Домбровского теперь замешана в этом деле по самые уши, а убийца ищет ее, потoму что он и она что-то не поделили?