Аксель, Кри и Белая Маска

Недолго думая, Аксель размахнулся левой — и снизу вверх, словно отбивая теннисный мяч, закатил ему сильную оплеуху. Явно не ожидавший этого от благовоспитанного городского мальчика Жоан покачнулся и сел на мягкое место в двух вершках от воды. На щеке у него отпечаталась белая пятерня, а из ближней к ней ноздри выглянула крупная кровяная вишня. От внезапного омерзения при виде этой капли у Акселя подкатило к горлу. Но он процедил сквозь зубы:

— Попробуй, обзови её ещё раз…Ну?

Жоан попытался предательски обхватить его за ноги, но, когда тот вовремя отскочил и приготовился к бою, не принял вызова. Он встал, злобно поддёрнул шорты и, облизнув вспухшую верхнюю губу, процедил грязное каталонское ругательство, которого Аксель без волшебной подготовки не понял бы и после нескольких лет жизни на острове. Главное — оно было мужского рода.

— Меня можешь обзывать сколько хочешь, — спокойно сказал Аксель. — А насчёт неё я тебя предупредил.

И, презрительно повернувшись к врагу спиной, отправился восвояси — уверенный, что тот не посмеет напасть.

В номере он перевёл дух, умылся и, медленно открыв блокнот, написал четверостишие, где только первые два слова выдавали его истинные чувства:

О Пепа! Солнечною ранью,
Когда природа всё свежей,
Зачем ты кормишь всякой дрянью
Своих застенчивых ежей?

ГЛАВА Х. НАЧАЛО СТРАШНЫХ СНОВ

— Здравствуй, Незримый Лис.

— Здравствуй, Взглянувший В Лицо.

Голос Хофа на другом конце провода звучал сдержанно и даже сухо, но как раз это действовало на Акселя успокаивающе. Когда Отто собран (а он всегда собран) — он даст добрый совет.

— Ты давно получил моё письмо? — спросил мальчик, подняв глаза к усеянному первыми звёздами небу, которое теперь казалось ему жалким и оскорбительным.

— Пришло на «хэнди» час назад. Может, не стоило так подробно, Акси?

— Но ты же помнишь слова Фибаха: для духа нет большего позора, чем пользоваться человеческой техникой. Значит, никто не перехватит…А сейчас мы подробно говорить не будем. Ты только скажи своё мнение.

— Идти или не идти?

— Да!

Чуть помедлив, Хоф твёрдо ответил:

— Иди один!

— Да разве ей втолкуешь? — досадливо сказал Аксель. — Понимаешь, она сразу хотела, чтоб я проиграл. Ей его жалко!

— А тебе?

— Ну…да, конечно…Но без неё я бы ещё сто раз подумал.

— И сделал бы то же самое?

Пауза.

— Не прикрывайся сестрой, — посоветовал Хоф. — Я видел, каким ты был, когда похитили Кри. Ты клялся себе, что найдёшь её и никогда больше не пойдёшь у неё на поводу. И я не думаю, что ты уже забыл прелести Подземного Мира. И приключений ты не любишь. Кстати, можно спросить, почему?

— Ну, во-первых… — сказал Аксель, который был даже рад перемене темы, — они приходят без спроса. Командуют, одним словом. Этого я и правда не люблю.

— А во-вторых?

— Во-вторых, мне и без них интересно жить. У меня ДРУГИЕ приключения, Отто.

— Ясно. Ещё что-нибудь?

— Да. И очень важное! Вдруг кто-нибудь умрёт? Или покалечится?

— Что ж, — сказал Хоф, помолчав, — если в тебе погибнет полицейский, то это будет хороший полицейский. Но вернёмся к Кри. Я не верю, что ты пошёл у неё на поводу ещё раз. Слишком уважаю тебя…

«Вот именно — слишком…» — хотелось ответить Акселю. Однако он лишь хмуро спросил:

— Ты хочешь сказать — я себе лгу?

— Ну да. Ты сам хотел проиграть. И на твоём месте я бы даже гордился этим. Но при одном условии: рискуй только собой. Иначе жертва будет слишком велика…Одна жизнь — за другую. Это справедливо.

— А разве можно всё свести к арифметике? Но всё равно, спасибо, Отто. Я подумаю…А что ты узнал у Дженни?

— Она сама тебе расскажет. Я, кстати, так и думал, что ещё не рассказала.

— Почему? — не удержался от вопроса Аксель.

«Потому, — удержался от ответа Хоф, — что, когда вы поговорите, то пойдёте втроём. Не я буду!» Но вслух он этого не сказал. Бывают в жизни случаи, когда ни полиция, ни родители не должны делать выбор за детей. Даже если он смертельно опасен. Читая книги из бортовой библиотеки Шворка, Хоф лучше всех представлял себе, какую угрозу для человечества представляют духи — даже один раз потерпевшие поражение. Он сознательно шёл на преступление, не мешая этим троим делать то, что они делают. Но ещё большим преступлением перед миллионами других детей будет не пустить их…

— Отто! Ты меня слышишь?

— Да. Дженни ведь только что приехала, а у вас для неё есть новости посерьёзней, верно?

— Верно. А что ты думаешь про…ночную тропинку?

— Ну, что тут можно думать? Кто-то занервничал…Ему явно не понравилось ваше ночное путешествие, тем более, что проследить его до конца он не мог. Вы толком знаете кого-нибудь из местных, кроме этого водителя?

— Да нет…

— Вот вам его и подбросили. И, подними вы напрасный шум, вас назавтра же деликатно попросили бы из пансиона. Такой рекламы никому не надо…Но заметь, с каким достоинством держится противник! Вот если б люди так умели…

— О чём ты?

— У настоящего Луперсио волоса с головы не упало. А ведь он ничем не защищён!