Акробат

Проснулся Леха, когда повозка уже не ехала. Он приподнял голову. Светлого пятна в ногах уже не было — наступила ночь, и табор остановился на ночлег. Он попробовал встать. Тело отозвалось болью, но болью терпимой. На четвереньках он подполз к краю повозки, отодвинул полог и осторожно спустился на землю, стараясь не очень нагружать раненную ногу и плечо. Картина, которую он увидел, его не впечатлила. Ночь, несколько повозок, поставленных в каре, неяркий костерок и люди, сидящие вокруг него. Ничего экстраординарного, ничего неземного. Прежде всего, Алексей похромал за воз, чтобы не справлять нужду на глазах сидящих у костра людей. Но не успел он сделать и двух шагов, как подбежала уже знакомая девчонка и попыталась вернуть его назад в повозку. С большим трудом Лешке удалось объяснить жестами, чтобы его некоторое время не беспокоили, но девчонка не ушла, а продолжала стоять у него за спиной до тех пор, пока не завершился процесс. Это раздражало Алексея, но он был бессилен, что-либо сделать и смирился. Как только он закончил свои дела, девочка подошла, обняла его за талию, заставила на себя опереться и потащила в сторону лагеря.

И тут он поднял голову к небу. То, что он увидел, заставило его остановиться и открыть рот от удивления. В звездах Алексей более или менее разбирался — ориентирование по звездам входило в программу выживания, которую ему вдолбили, как «Отче наш» в учебке. Но теперь он не видел, ни Медведиц с Полярной звездой, ни Кассиопеи, ни вообще, чего-либо знакомого. Созвездий южного полушария, известных ему по литературе, тоже не было. Вместо этого в небе мерцали россыпи совершенно незнакомых звезд, почти в зените, светила бледным желтым светом неяркая небольшая луна и над горизонтом сиял узкий месяц. Мир с двумя лунами! Ай да Док, оказывается, не врал, сукин сын!

Ощущение было такое, будто по голове мешком с песком грохнули. Леха, будто в тумане, позволил девчонке отвести себя в повозку и уложить отдыхать. Она чуть позже вернулась и накормила его каким-то варевом и снова ушла к своим спутникам. Наверное, варево содержало снотворное, потому что Алексей сразу же заснул и проснулся только на другой день. Повозка снова неторопливо тряслась по каменистой дороге, скрипя своими колесами.

Тем не менее, эта спокойная музыка дороги почему-то внушала тревогу. Внутренний голос снова предупреждал об опасности. Неожиданно в повозку влетела его нянька и, размахивая своими косичками, развила бурную деятельность. Она перевернула мешки с травой и столкнула Лешку прямо на голые доски дна телеги. Хотя он и не протестовал, девочка закрыла ему рот ладошкой и указала пальцем куда-то за спину. Потом она накрыла его мешками, полностью лишив возможности что-либо видеть. И повозка снова двинулась по дороге.

Что происходит снаружи? Оставалось только слушать. Послышался давно забытый звук — цокот копыт. Его Алексей последний раз он слышал в Афганистане. Там всадников он встречал часто. Но в их промышленном регионе лошади — редкость, а верховые и вовсе нонсенс. Разве, что в цирке можно увидеть. Очевидно, табор нагнал отряд всадников. Они остановили повозки и стали о чем-то говорить с его спутниками. При этом разговор шел на повышенных тонах. Всадники что-то кричали, приказывали, ругались, а знакомый уже Алексею старик — разговаривал с всадниками только он — говорил с заискивающей, просительной интонацией, явно пытался угодить нежданным гостям. Через несколько минут ругань всадников, и цокот копыт стали удаляться, а повозки снова двинулись по дороге. А вскоре девчонка извлекла его из-под мешков, и путешествие продолжилось.

Но, после всего происшедшего валяться пластом в повозке Леха уже не мог. Он поднялся и перебрался на облучок, поближе к своей сиделке. Та начала бурно протестовать, пытаясь вернуть своего пациента на место, совершенно не обращая внимания на отрицательные жесты последнего, а может быть, не понимая их смысла. Наконец Леха просто зажал девчонке рот рукой и отпустил только тогда, когда понял, что она готова хоть немного помолчать и послушать.

— Алексей, Леша — он ткнул несколько раз указательным пальцем себя в грудь, — а ты? Тебя как зовут? — на этот раз указательный палец указал на девочку.

— Ли-а — удивленно произнесла та. Наверное, девочка удивилась, что ее пациент говорит совсем не так, как ее спутники, но, кажется, она его поняла.

— Лия так Лия, вот и познакомились — для уверенности Алексей повторил манипуляции указательным пальцем, произнося несколько раз подряд: «Алексей — Лия, Лия — Алексей».

— Теперь, дорогая Лия, ты будешь учить меня языку, — сказал Леха, сам не очень-то веря в успех своего предприятия.