Акробат

— Волк, ты живой? — Скиталец бросился к парню, стащил с него агонизирующего бандита и понял, что дело — дрянь. Меховая куртка Волчонка прямо на глазах набухала от крови. Нужно было что-то делать, и срочно.

Скиталец сорвал одежду с плеча товарища и погрузил пальцы в глубокую рану. Кажется, сосуд удалось нащупать и пережать. Теперь нужно напрячься и поделиться своей энергией с умирающим парнем, заставить тромбоциты активнее устремиться к месту разрыва сосудов, поддержать жизненные силы в товарище, пусть даже ценой своего самочувствия. Но для спасения Волчонка и этого мало.

— Эй! Кто-нибудь! Айра, Принцесса! Ко мне, быстрее!

— Я здесь, господин, — за спиной раздался слабый голосок девчонки.

Скиталец краем глаза взглянул на Принцессу и вздрогнул. Было от чего! Вся левая сторона ее лица была синего цвета, одежда разорвана и окровавлена. Да, досталось бедняжке… Но, к счастью, не смертельно. Волчонку хуже.

— Коня подзови, — крикнул Скиталец. — У меня руки заняты — кровь останавливаю. На шее под курткой серебряный свисток — подуй в него, и Серый прискачет.

— Я дую, господин, но он не свистит, — чуть не плача сказала Принцесса.

— Ты просто не слышишь. Но мой конь сейчас будет здесь. Там у седла — сумка кожаная. Небольшая такая, с костяной пряжкой. Ее — мне, и поскорее. Потом Малыша снимешь на землю.

— Все хочу спросить… — пробормотал Волчонок, не открывая глаз. — Как ты с Серым… Он тебя без слов… Колдовство?.. Расскажешь?..

— Потом, как-нибудь. А пока молчи, парень, — остановил его Скиталец. Сейчас не время и не место раскрывать секреты дрессуры, основанной на глубоком проникновении в мозг животного, и разработанной далеко отсюда. — Тебе вредно говорить. Просто постарайся потерпеть боль. Слышишь ржание? Серый уже скоро будет здесь, и я тебя вытащу.

— Эта, господин? — девушка протянула Скитальцу кожаную аптечку.

— Открой ее, — сказал тот. — Все вытряхни сюда.

— Там Малыш… Он плачет.

— Так, давай к нему. Успокой. Где этот Айра?!

— Не знаю, господин.

Скиталец поднялся с колен и вытер руки обрывками рубахи, которую разорвал в клочья и использовал в качестве перевязочного материала. Перед ним на земле лежал товарищ, запеленатый, как древняя египетская мумия. Кроме раны на плече, ему проткнули правое бедро выше колена и рассекли кожу на лбу. Но, кажется, смерть и на этот раз ушла ни с чем, проклиная негостеприимного Скитальца. Правда, медикаменты были истрачены все без остатка. Если, не дай бог, снова случится передряга — рассчитывать придется только на свое умение мануального терапевта.

Он скомкал в ладони пустые тюбики биоклея, остатки упаковки шприцов и искусственного кожного покрова, бросил все в ручей. Через месяц от этого мусора не останется и воспоминаний — все распадется до молекул.

— О! Кого я вижу! Наш Айра собственной персоной! — Скиталец даже зарычал от негодования, увидев слугу, неторопливо подъезжающего к шатру. — Ты, как всегда, вовремя! Ноги от спешки не переломал?

— Я не виноват, господин, — начал подобострастно кланяться тот. Но не упустил случая и свое недовольство высказать — Лошадку ты мне дал ленивую, да еще нагрузил мешками с землей. Куда ей за твоим скакуном угнаться!

— Даже пешком быстрее можно было бы добраться, помощничек, — буркнул Скиталец.

В это время он заметил, что начинает приходить в себя разбойник, у которого был позаимствован щит. С трудом поднялся на локте и затрусил головой, прогоняя пелену, застилающую глаза.

— Смотри-ка, жив курилка! А я был уверен, что спровадил тебя к праотцам. Старею.

— Рыцарь, не убивай меня, — заскулил бандит. — Я буду тебе хорошим рабом. Все, что скажешь, буду делать. А мои родственники за меня дадут не меньше трех овец или даже коня.

— Трех овец? Не очень-то тебя ценят твои родственники. А если мне большее удовольствие доставит перерезать тебе глотку? — рявкнул Скиталец, отчего горец чуть снова не лишился чувств. — Говори, сукин сын, кто тебя послал за нами, что вам было от нас нужно?

— Я… я… Не знаю. Мне десятник приказал. А кто ему?.. Это его дело, он с нами не делился… Говорил, тут вино, женщина…

— Врешь, негодяй! — Скиталец занес над головой разбойника свой кинжал.

— Нет, господин, — высунулся из-за спины Айра. — Он не врет. Посмотри на него — тупой вояка. Кто с ним будет планами делиться? Тем более, десятник.

— Где твой начальник?

— Ускакал, наверное. Схватил ребенка — и ускакал. Нам сказал, чтобы здесь заканчивали и быстро уходили, пока ты не вернулся. Боялся он тебя. Ты, господин, сильный. Ты его легко найдешь. Он все тебе расскажет.

— Вряд ли, — вздохнул Скиталец. — Да, не многого ты стоишь. Ладно, живи. Видишь этих бедолаг, что скоро начнут пованивать и привлекать сюда дикое зверье? Уберешь отсюда трупы — и можешь быть свободен, считай, что себя выкупил. А этот «герой» — жест в сторону Айры — за тобой присмотрит и поможет, если будет нужно.

* * *

Из ненаписанного дневника Скитальца: