Аккорд

Выхожу из машины и направляюсь ко входу в студию. Открываю тяжелую металлическую дверь красного цвета и оказываюсь в небольшом холле. Как я и предполагал, Джо уже отчалил, поэтому сейчас помещение погружено во мрак. Захожу в приложение на телефоне и включаю красную подсветку по периметру комнаты. Снимаю бомбер и бросаю его на кожаный диван, стоящий у двери. Затем достаю из мини-бара банку холодной колы и жадно опустошаю ее.

Меня мучила жажда с той самой минуты, как я кончил.

Дьявол, долго я еще собираюсь вспоминать секс с Джессикой?

Невыносимо.

Подхожу к микшерному пульту и сажусь на крутящийся стул. Облокачиваюсь на подлокотники и откидываю голову назад, наслаждаясь тишиной.

Все-таки есть определенная атмосфера в студиях звукозаписи. Акустика, запах, приглушенный свет… Все это лишь добавляет удовольствия во время трекинга[10], заставляя мое сердце биться чаще. Невозможно не получить удовольствия от того, как на твоих глазах создается очередной шедевр.

Я всегда мечтал о подобном месте, где мог бы в абсолютной идиллии с самим собой писать тексты и сочинять гармонии. Будучи студентом Гарварда, я сутками зависал в университетской студии звукозаписи, пытаясь самостоятельно обучиться сведению[11], сэмплированию[12] и, конечно же, мастерингу[13]. Мне хотелось стать частью чего-то… великого. Не просто вкладывать деньги в музыку. Хотелось вкладывать душу. Хотелось прикоснуться к прекрасному.

С годами это желание куда-то исчезло, и теперь я страдаю какой-то чертовщиной. Например, хожу на сомнительные вечеринки. Занимаюсь случайным сексом. Много пью. Хотя с куда большим удовольствием я бы проводил время на своей собственной студии.

Это единственное место, где я могу снять все маски и побыть собой. Здесь мне… спокойно. Тепло. Хорошо.

Мне идеально.

Всю ночь я провожу в попытках написать вокальную мелодию, но безуспешно. Не могу выбросить из головы то, что происходило между мной и Джессикой две ночи подряд.

Да, эта блондинка горячая и чертовски сексуальная, вот только она меня презирает, хотя при этом все равно хочет. Выглядит так, будто у нее биполярка.

Я вообще уверен, что хочу с ней работать? Вдруг в ней уживается несколько десятков личностей, как у Билли Миллиган?

Впрочем, пофиг. Это был лишь секс. И я все еще думаю о ней лишь потому, что меня прикончит Эбби.

Дерьмо.

Я ведь обещал себе не заниматься с ней сексом больше. И все равно трахнул ее.

У меня, кажется, тоже биполярка.

Здорово.

Ну вот. Подумал о Джессике, и член встал. У него тоже биполярка?

Внезапно входная дверь хлопает, и я поворачиваюсь на звук.

– Ты чего здесь делаешь? – удивленно спрашивает Мел.

– Хотел что-нибудь… написать.

– И как успехи?

– Никак, – пожимаю плечами и поправляю стояк в брюках.

– Я тебе помешала? – вскидывает бровь Мелани, намекая, что я тут онанизмом собрался заниматься.

– Не хочешь помочь мне с этим? – усмехаюсь я.

Мел закатывает глаза, а затем, усмехнувшись, шагает ко мне. Она опускается передо мной на колени и помогает спустить штаны вместе с боксерами.

Да, я трахал своего менеджера. И не один раз.

Обычно я не сплю с тем, с кем работаю, но если это никак не влияет на рабочий процесс, то почему нет?

Она любит секс. Я люблю секс. И это никак не мешает нашим рабочим отношениям.

Провожу кулаком по налившемуся члену, и Мелани облизывает губы. Прежде чем она мне отсосет, запускаю руку в ее каштановые кудрявые волосы и притягиваю к себе для поцелуя. Немного поддаюсь вперед и кусаю за нижнюю губу, но, в отличие от одной стервы, Мел не кусает в ответ. Лишь слюняво касается своим языком моих губ. Не разрывая поцелуя, она обхватывает пальчиками мой член и начинает жестко водить по всей длине.

Приятно.

Отрываюсь от губ Мелани и облизываю свои. Отодвигаюсь, откинувшись на спинку стула, и пристально слежу за тем, как она вновь облизывает губы, не переставая работать рукой.

Смотря мне прямо в глаза, она наклоняется вперед, но перед моими глазами лишь Джессика.

Дерьмо.

Мой член по-прежнему тверд, но я… не хочу, чтобы минет мне делала Мелани. Я хочу трахаться с Джессикой. Ну или одна из моих личностей этого хочет. Не столь важно.

– Мел, стой, – выдыхаю я, когда она собирается слизать каплю смазки, появившуюся на головке.

– Что не так?

Провожу рукой по волосам.

Все не так.

Ты не блондинка.

У тебя не голубые глаза.

И ты не посылаешь меня к черту.

– Я не кончу, – произношу вместо этого.

Мелани сводит брови к переносице.

– Мысли просто не здесь, Мел. Прости.

– Ничего.

Она поднимается с колен, и я вижу на ее лице недоумение.

Натягиваю одежду и упираюсь локтями в колени, опустив голову и потерев переносицу.

Что за дерьмо?

– Хочешь поговорить? – интересуется Мелани, упершись плечом в стену.

Точно не о Джессике.

Лучше о том, что я пишу ублюдские песни.

Если хотите, называйте это творческим кризисом. Очень затянувшимся творческим кризисом, учитывая, насколько я никчемен.

– Я мудак?

Она вскидывает брови:

– Да, ты редкостный мудак. Никогда не говори девушке, которая собирается тебе отсосать, что ты не кончишь.

Издаю смешок:

– Мел, я же извинился.

– Я шучу. Почему ты решил, что ты мудак?