Ахтимаг

Указательный ангел стремительно пошел вниз, дракон нырнул в тучи следом за ним, и в кабине немедленно стало темно, ни зги не видать. Однако дракону это ничуть не мешало: он, гневно рыча, летел следом за удирающей от него добычей, то и дело раздраженно плюя в нее огнем. Рычание вдруг потонуло в протяжном громе, ослепительно полыхнуло голубым, кабинка резко накренилась, и Ройд лишь чудом не выпал из кресла.

— Ангела ветром швыряет! — на миг повернувшись к пассажирам, во всю глотку проорал водитель. — Ох и болтанка сейчас начнется. Граждане, пристегнитесь! — Ройд, чертыхаясь, нашел в темноте страховочный ремень, на ощупь пристегнулся к креслу.

— Раньше предупреждать надо было, — проворчал он, — ас поднебесья, — и замолчал, чуть не прикусив язык: началась обещанная болтанка.

Поднебесный ас, надрываясь, тянул стальные вожжи то так, то эдак, пытаясь выровнять сумасшедший полет дракона, но тот, не обращая внимания на его попытки, тупо пер следом за указательным ангелом, повторяя все его непредсказуемые скачки и виражи. Наконец ангел вывалился из облачного слоя и пошел вниз гораздо ровнее, болтанка сразу прекратилась, Ройд наконец-то смог перевести дух.

Дождь и град оглушительно застучали по крыше кабины: у Ройда немедленно заложило уши то ли от грохота, то ли от чересчур поспешного спуска. Ройд несколько раз судорожно сглотнул, но лучше ему не стало, и он бросил это бесполезное занятие — само пройдет, когда приземлятся. Уткнувшись лбом в холодное стекло окна, Ройд попытался разглядеть, далеко ли до драконодрома, но ничего толком увидеть не смог: все было скрыто мутной стеной ливня.

Кабину тряхнуло разок-другой, вслед за тем под полом мерзко заскрежетало, и тряска сразу прекратилась, водитель, не оборачиваясь, объявил:

— Прибыли! До полной остановки из кресел не вставать! Сейчас под навес заползем, тогда и выйдете… Курить, кстати, уже можно. — С этими словами он достал сигарету и тут же задымил: в кабине запахло дешевым крепким табаком. Ройд сглотнул набежавшую слюну, послал в душе водителя к черту и, отвернувшись к окну, принялся ждать высадки.

Первым делом Ройд направился в драконодромный буфет, купить сигарет и бутылочку светлого пива — для успокоения нервов: болтанка приключилась основательная, потому брать что-либо более крепкое Ройд не решился, и так земля под ногами качается. Выйдя из здания драконодрома с багажной сумкой на плече, открытой бутылкой в одной руке и дымящейся сигаретой в другой, Ройд устроился на ближайшей скамье, возле карликовых елей. Расстегнув по жаре куртку и сдвинув на затылок шляпу, он сидел, прихлебывая холодное пиво из горлышка и с удовольствием поглядывая на проходивших мимо девушек, одетых по-летнему: девушки на Ройда, к сожалению, внимания не обращали. Впрочем, он и не намерен был сейчас знакомиться с кем-либо из них — достаточно того, что, имеется. То есть пива и сигарет, большего Ройду пока что не требовалось.

Осенняя гроза полыхала над столицей бирюзовыми молниями, едва различимый гром то и дело заглушался недовольным ревом драконов из дальних ангаров — ящеров перед вылетом специально не кормили, потому как голодный дракон, предвкушая кормежку в конце пути, летит гораздо быстрее сытого.

Хотя гроза гуляла вовсю, на улице было сухо — всепогодный магический купол прикрывал столицу и от ливня, и от ветра, и от холодных осенне-зимних сезонов: в городе всегда стояло нежаркое лето. Откровенно говоря, Ройд был против столь тепличных условий, но при сотворении купола — лет десять тому назад — никто его мнения не спрашивал. Лично он, Ройд, предпочитал вечному искусственному лету нормальную смену времен года, пусть и с дождем, и со снегом, и с прочими погодными неожиданностями: так оно, по мнению Ройда, было куда правильнее и интереснее.

В свое время добрейший король Дибри Второй пообещал, что подобные купола будут установлены над всеми городами королевства, но после внезапной смерти правителя дорогостоящий проект закрыли — и всепогодная защита осталась только над столицей. Что, разумеется, не порадовало остальных, нестоличных жителей: по королевству даже прокатилась волна «погодных» бунтов, грозивших перейти в вооруженный конфликт со столицей, — однако регулярные войска под предводительством брата покойного короля немедленно подавили назревавшую смуту. Зачинщиков принародно, с трансляцией по всем линиям связи, наказали: кого необратимо казнили, кого «преобразовали» в неодушевленные предметы — на том волнения и закончились. А «преобразованных» поместили в столичный Музей Наказания, приобщив к коллекции прочих заколдованных смутьянов: за многие века здесь накопилось преизрядное количество самых разных экспонатов — «преобразованных», хоть историю королевства по ним изучай! Впрочем, ее и изучали: экскурсии в Музей входили в обязательную школьную программу и всемерно поощрялись властями как полезное для воспитания дело.

В запястье Ройда кольнул сигнал вызова: поставив бутылку с недопитым пивом рядом с собой на скамью, Ройд ткнул пальцем в сектор «Прием».