Академик Вокс

— Подведи его поближе, — устало пробормотал Амберфус.

— Ступай, деточка, — сказала Гестера, дав Плуту хорошего пинка.

Едва удержавшись на ногах, Плут сделал несколько шагов по мощённому плитами полу к воздушному креслу. От больного старика исходил тошнотворный дух: запах лекарств смешивался с кислым запахом чёрствого хлеба, и когда эльф пригнулся, чтобы рассмотреть пленника, вонь стала нестерпимой.

— На колени! — прохрипел эльф.

Плут выполнил приказ. Эльф, схватив юношу за шиворот, подтянул его к себе и уставился прямо ему в глаза. Во второй раз Плут почувствовал, как у него в голове звенят льдинки.

«Пусти меня, — нашёптывал ему кто-то. — Пусти меня внутрь, Плут Кородёр, Библиотечный Рыцарь».

Перезвон усиливался. Плут оцепенел: мозг его сковал холод, ледяные пальцы шарили по извилинам, будто читая его мысли, пролистывая прошлое, как книгу.

«Библиотечный Рыцарь… Озёрная Академия, — чётко прозвучало в голове. — Небоход „Буревестник“, надвигающаяся буря, рябь на озере…» Древний эльф прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. «Помощник библиотекаря… — Голос стал громче, настойчивее. — Мальчик, обслуживающий кабинки-читальни, ассистент, вращающий лебёдку… Глубокое, глубокое горе…»

Эльф крепко схватил Плута за рукав и притянул к себе. «Слёзы… Боль… Дурные сны…»

Плут содрогнулся.

«Давай сотрём все воспоминания, — продолжал тот же голос. — Пусть они уйдут навсегда. Отдай их мне. Пусть все беспокойные мысли оставят тебя навеки…»

У Плута потемнело в глазах: воспоминания потихоньку уплывали, одно за другим. Скоро ему не оставят ничего!

— Нет! — отпрянув, простонал он, не давая холодным пальцам рыться в его мыслях.

«Даже не думай бороться со мной!» — снова прозвучал всё тот же скрытый голос, и Плут почувствовал, как пальцы напряглись, всё глубже проникая в его память.

На мгновение Плут поддался искушению: может, подчиниться приказу эльфа? Сдаться, чтобы скорее прекратить эту пытку, — лишь бы только холодные как лёд пальцы перестали копаться в мозгу! Но если он не будет бороться за себя…

Его память теперь напоминала голую степь, занесённую снегом. Впечатления, мысли, чувства, казалось, брели по пустынной равнине, где их тотчас же подхватывали цепкие пальцы, превращая в глыбы льда.

«Я должен спрятаться от холодных пальцев, — сказал себе Плут. — Найти укрытие. Я — Плут. Плут Кородёр…»

Как яркий прожектор, мысли, навязанные эльфом, проникали в самые дальние закоулки сознания, в тайные щели и дыры, открывали наглухо запертые двери.

Плут, не вставая с колен, раскачивался из стороны в сторону, голова у него болталась, как на стебельке. В кухне было немыслимо жарко и душно, пылала печь, и в воздухе носились гарь и копоть.

Но мозг у Плута был заморожен: холод сковал его сознание, а ледяные пальцы тем временем погружались глубже и глубже.

«Я… я — Плут…»

Бурный ветер унёс все воспоминания, сметая последние снежинки мыслей. «Плут… Я — Плут…» Он бежал, спасаясь от пальцев, похожих на щупальца, и неожиданно оказался в объятиях у какого-то существа, мягкого и тёплого. Что-то всплыло из детских воспоминаний. Толстолап! Его толстолап!

Могучая толстолапиха предупреждающе прижала лапу к губам, унесла его в берлогу, выстеленную мхом, и крепко прижала к поросшей шерстью груди. Плут, свернувшись калачиком, зарылся в складках тёплой шкуры огромного животного.

Теперь его не найдут! Он спасён. Он в безопасности.

Резко качнув головой, Амберфус выпрямился и распахнул глаза.

— Ну что? — спросила Гестера.

— Думаю, теперь из него можно будет верёвки вить, — отвечал эльф, пока Фламбузия промакивала платочком влажный от пота лоб старца. — Его мозг чист. Как говорят, гладкая доска.

— Он, нахмурившись, раздражённо отогнал от себя няньку. — А какой это был великий разум! Могучий ум. Конечно, обидно отбирать смелые помыслы и благородные воспоминания у такого храброго молодого человека, но… Я думаю, Гестера, ты научишь его заново всему, что нужно, особенно если будешь с ним обращаться как… кхак, кха, кха… со всеми остальными…

Приступ кашля заглушил его слова. Лицо эльфа исказилось от удушья.

Фламбузия легко похлопала его по спине.

— Ну что это вы… — сокрушалась она. — Опять перестарались…

— Лекарство… — прохрипел Амберфус. — Где моё лекарство? Кашель возобновился с новой силой.

— Сейчас, сейчас, — с готовностью ответила нянька, хватаясь за ручку кресла и утаскивая больного прочь. Прежде чем исчезнуть из виду, она обернулась и одарила Гестеру широкой улыбкой.

— Не знаю, что бы мы делали без вашего снадобья, — сказала она.

Когда нянька с эльфом покинули кухню, Гестера переключила своё внимание на Плута. Он все ещё стоял на коленях, повесив голову и тупо уставившись в пол. Она взяла его за подбородок правой рукой, одновременно щёлкая пальцами левой руки.

— Надеюсь, Амберфус не зашёл слишком далеко, — пробормотала она. — Я такое вижу уже не в первый раз… Встать! — рявкнула хозяйка кухни.

Плут с усилием поднялся.

— Слушаюсь, — покорно повиновался он.

— Отлично, — буркнула Гестера. — А теперь ты должен трудиться, чтобы заработать себе на пропитание. Марш к печке! Разведи огонь, и пожарче!