Академия наездников. Игрок

А я требую убрать отсюда эту шваль. Требовалка слабовата у тебя, дорогуша. Валила бы ты в свои канавы, пока я не разозлилась и не вступила в игру.

Но, несмотря на мой настрой, устав слабо засветился, как бы намекая, что запрос получен. Страницы книги забегали, пока ректор спрашивал:

– Магистр Бекойн, ваше слово.

Я ожидала, что он опровергнет ее слова, начнет защищаться. Заставит выгнать эту чокнутую. Но мистер благородство-у-меня-в-крови лишь тихо сообщил:

– Правда, все до единого слова. Я принимаю вашу претензию и жду вердикта устава Академии.

Чтооо? Здесь вообще есть мозги хоть у кого-нибудь? Захотелось отковырять от стены кусок камня и запустить хотя бы в Сапфир. Что она стоит и молчит, такая бледная и потерянная? Что происходит?

Но тишина стояла гробовая. Никто не смел даже дернуться, пока эта с большой натяжкой женщина стояла и сверлила взглядом присутствующих. Она шарила глазами по толпе и искала кого-то. Очевидно, не найдя, спросила:

– А где же твоя новая шлюха? Та, ради которой все и затевается? Прячется? Ну ничего, посмотрим, как очередная имбиала будет вызволять тебя из неприятностей. Надеюсь, вы вместе с ней сдохнете в этом… Ну, где тут у вас самое страшное место…

Застыла. В смысле ради которой все затевалось? Она здесь из-за меня? Холодок прошелся по спине, а руки задрожали, судорожно сжимая Хоупа.

– Поясните, что вы имеете в виду.

Голос ректора был непоколебим. Все такой же строгий и громкий. Он наполнял все вокруг, а в моей голове лишь крутилось, что она здесь из-за меня. Но почему? Что они от меня ожидают?

Пока в растерянности гадала, что происходит, она пояснила. Неожиданно и откровенно рассмеялась, тыкая пальцем в Тима:

– Тебе снова не повезло подцепить не ту девицу. Вряд ли я уйду отсюда живой, но это того стоило. Я все последние годы жила этой местью. К чему скрывать? Ты пойдешь в страшное место из-за девки, которая должна последовать туда за тобой, чтобы вы оба сдохли.

Меня колотило. Но… Как они узнали? Откуда? Никто не видел нас вместе, почти никто. Парочка людей подозревала, но ни у кого не было веских причин полагать, что мы можем быть вместе.

Да дракон меня дери! Мы и не вместе! Устав тем временем заискрился и открылся на одной из своих бесконечных страниц. Тим молча, с бесстрастным выражением лица подошел к книге.

– Устав назначает мне испытание лабиринтом.

Земля ушла бы из-под моих ног, если бы я не сидела верхом на драконе. За что? За эту распутную гелиду? Да я знаю всю историю, она сама на него вешалась!

– Бекойн, сделай одолжение, пусть моя смерть будет не напрасной: сдохни там вместе с ней, ладно?

Глава 45. Мими

– Прости меня, Медела, за причиненное зло, но свой путь после ты выбрала сама. Что насчет твоей просьбы. Тут, увы, ничем помочь не могу. Попытаюсь вернуться. А она в лабиринт не войдет, будь уверена.

Жуткая женщина сверкнула желтыми зубами, вернее, тем, что от них осталось.

– Если она хоть на каплю такая, как ее описывали, она пойдет. И ты ничего не сможешь с этим поделать.

Затем она развернулась и поковыляла к выходу. Никто не обронил ни слова, не сказал ей ничего в ответ. Все молча провожали сгорбленную фигуру.

Мраморные двери за ней затворились, а Тим захлопнул устав. Тот тут же растворился в воздухе. Я не выдержала. Плевать я хотела на все, плевать я хотела на устав и на мнения других людей.

Едва ли не свалилась на всех с потолка. Подлетела к Тиму и прошипела:

– Ты туда не пойдешь!

На меня смотрели золотые глаза, внутри которых разгоралось бешеное пламя. Он взял меня за руку и потащил подальше от глаз. То тут, то там слышались голоса:

– Она? Так вот о ком говорила эта странная женщина!

– Так они же родственники!

– Сицил и Бекойн?

Голосов было совсем мало. Сапфир молчала. Дедуля был, судя по всему, в курсе с Монтесорри. Так что мой заход не так уж многих удивил. Проходя мимо Сапфир, Тим резко сказал:

– Подсоби.

И мы с ними тут же оказались в знакомом белом коконе. Сейчас он казался пепельным, без тени перламутра. Должно быть, чем дольше в нем находишься, тем больше он становится радужным.

– Я имею право на приказ. Так вот, я запрещаю тебе когда-либо заходить в хрустальный лабиринт Академии по своей воле. Если нарушишь это условие, то ослепнешь навсегда.

Что было мочи влепила ему пощечину. Рукоприкладство становится в порядке вещей, когда этот имбиал мелет чушь.

– Не смей мне запрещать! Если ты войдешь туда, то я пойду следом! Ты сам слышал, это из-за меня.

Он подошел ко мне и резко встряхнул:

– Ты глупая, это из-за меня. Это я бросил ее, не выполнив обещаний. Это мои ошибки, и мне нести за них ответственность! Ты здесь абсолютно ни при чем.

Попыталась вырваться, но он не давал. Держал крепко, в то время как завеса облепляла полы вокруг.

– Да плевать я хотела на твои ошибки. Если бы каждого мужика, бросившего женщину, приговаривали к смерти, то в шести полисах остались бы лишь женщины! Не пори чушь, им нужна моя смерть, а не твоя!

Он не стал отвечать. Странно посмотрел, а потом прижался губами в совершенно диком, бешеном поцелуе. Настолько чувственно и остро, что сбилось дыхание.