Академия наездников. Игрок

Плевать я хотел на их семейные дрязги. Совершенно не интересно, кто там кому приходится и что вообще происходит. Меня интересовала лишь судьба девушки, ставшей для меня кем-то большим, чем просто адептка или племянница.

– Она возмутилась, кричала что-то, что все мы слабы, и спрашивала, как можно соглашаться на контракт. Не понимала, что же такого нам могли пообещать за безвольное служение Академии.

Сложно не узнать ее стиль. Какой бы стервой она ни казалась, Мими всегда останется борцом за правду и справедливость. Но сложно понять, почему люди оказываются здесь. Вот у меня были совсем иные причины, и комнаты в том коридоре мне никто не обещал.

– А потом она просто исчезла. Растворилась в радужном сиянии. Я видел подобное! Лабиринт забрал ее!

Его трясло, он сполз на пол и разразился рыданиями. Старый сломленный человек. Никогда не понимал, почему замок до сих пор держит его, мучает. Не дает ни войти в лабиринт, ни покинуть пост. Странно это и жестоко. Но Душа Академии никогда и не была другой. Ею всегда руководили низменные игровые инстинкты.

Поднял его и встряхнул. Из всего семейства Сильвестр казался мне самым немощным. Статный и надежный Марк Музенидис руководил целым полисом. Прекрасным и преуспевающим, не дающим никому диктовать условия. Стадионис был суперзвездой спорта. Грандтренер, непререкаемый и сильный, уверенный в себе. Пассий – романтик, но романтик с мраморным стержнем внутри.

Младший брат и вовсе самый обычный добротный работяга, живущий в горных цепях Монстдара. Он до сих пор отрицает принадлежность к звездному семейству.

А Сильвестр слаб. И теперь я начинаю понимать, что сделало его таким. Но помочь никто не в силах, только он сам.

Потом наступили длинные дни, тянущиеся, как тело земляного мстителя. Вита металась по ангару, вылетала за его пределы и с визгом билась об ограждения. Сначала они ее пропускали, так как на ней не было наездника, но на третий день сомкнулись, не давая вылететь на свободу.

Хоуп тоже изрыла все тоннели в поисках девушки, а потом каждый вечер сворачивалась калачиком возле обессилевшей черной смерти. Джонсон рассказывал, что иногда ему кажется, что они плачут. А еще он заметил… Но об этом потом, когда мы найдем ее.

В первый день все свободное от занятий время почти вся Академия искала ее. После пары часов я заперся в кабинете и стал вызывать Душу. Только она могла указать на местоположение девушки. Но та не отзывалась…

Поэтому я сидел, ждал и даже молился. Молился всем богам, драконам, святым правящим и кто там еще существует. Молился, чтобы она вернулась, и тогда уж я точно воспользуюсь правом, что выторговал у нее за жизнь огненного шара. Поставлю запрет на вход в лабиринт.

На четвертый день не выдержал и решил наведаться в кабинет к ректору. Тот вторые сутки не выходил оттуда, и я догадывался, чем он занимался. Но в этот раз оказался не прав. Сильвестр сидел за столом и хмуро рассматривал старые голограммы.

Когда я вошел, он даже не оторвал глаз, лишь печально сказал:

– Знаешь, Бекойн, не было ни единого дня, когда бы я не жалел, что отпустил ее. Что дал уйти, не поверив и не послушав. Лабиринт забрал ее за какую-то секунду, что понадобилась мне, чтобы преодолеть расстояние от этого стола до двери. Но было поздно…

Нахмурился. Я не знал историю исчезновения Минервы Либерадар. Слышал только, что после исчезновения ее должность замещал сам ректор. Ровно до того момента, пока несколько лет назад на пороге Академии не появился я с желанием зайти в лабиринт. Уже был наслышан о нем и надеялся пройти это испытание.

– Беру свои слова обратно. Если она выйдет, то защити ее. Любой ценой. Думаю, ты на это способен.

Удивленно поднял брови. О чем он? Спорю, что не о попадании Мими в лабиринт. Неужели…

– Сколько покушений на нее было?

Он устало опустил глаза, спрятав от меня голограмму. Я лишь увидел, как мелькнула белоснежная прядь волнистых волос. Минерва…

– Не меньше пяти, о которых знаю только я. У меня три повара уволились, наплевав на контракт. И Академия их отпустила, что самое странное. Ее пытались отравить, пытались подговорить нескольких адептов, но пока замок ревностно охраняет свои границы. Хотя сначала это было не так.

Кивнул. Кто бы ни был этот убийца, он слишком уж расстарался. Попытки несерьезные, почти детские. Складывается ощущение, что он совершает их ради количества и создания видимости бурной деятельности.

Потому как удачной попыткой можно было назвать лишь тот раз, когда до нее хотели добраться благодаря Норберну. Ксандр вообще сам наверняка был связан с убийцей, но теперь мы это вряд ли узнаем.

– Значит, между этим человеком и Мими пока стоит только замок? И то только потому, что ревностно относится к происходящему в его стенах?

Ректор кивнул. А потом в воздухе неожиданно возник куб, а вслед за ним появилась она. Злая, надменная и стервозная, но другая… Мы смотрели на белоснежные волосы, и на секунду мне показалось, что лабиринт вернул нам не ту Минерву, но она открыла рот, и все встало на свои места.