Академия наездников 3. Душа

Тут же воцарилась блаженная тишина. На мгновение – потом все впечатление разрушил Эмолиус:

– Пользуясь возможностью высказаться, официально заявляю, что ты творишь беспредел! Даже я себе такого не позволял! Академия зиждется на многовековых принципах, и менять их нельзя!

Привстала с мягкого кресла и нависла над столом, как черная туча, пригвождая взглядом наглого прадеда:

– Я твоего мнения не спрашивала. Сейчас я есть принципы и традиции. Много предыдущих веков привели Академию к не самым лучшим результатам, а теперь мы попробуем иначе. И поверь, чем быстрее ты свыкнешься с этой мыслью, тем легче перенесешь остальные изменения.

Он покраснел и, как тогда, в комнате, стал сверкать на меня своими маленькими глазами. Когда хоть до него дойдет, что плевать я хотела на правила? Что все равно сделаю так, как считаю нужным.

– Минерва! Уйми свою внучку!

А вот это уже что-то новенькое! Но бабушка не отреагировала на его выпад. Лишь внимательно следила за нашей перепалкой, пристально рассматривая меня. Она вообще не проронила ни слова с начала собрания, а мне было очень важно именно ее мнение.

Но годы покорности Душе наложили свой отпечаток. Он просматривался в поведении и жестах женщины. В ее проницательности. Я вздернула бровь, а она лишь настороженно ответила:

– Отец, если ты немного успокоишься, то поймешь, что сейчас перед тобой и мной стоит гораздо более болезненная тема. И, как я поняла, Мими, как ее здесь называют, не успокоится, пока не получит ответы.

Какая умная женщина. Сразу поймала мое настроение и деловой взгляд. Эмолиус наконец-то немного сбавил обороты. Деда я сюда намеренно не взяла, чтобы не давать им повода дракониться между собой и отвлекать от еще одного важного разговора.

Наконец-то возникло долгожданное молчание. Такое густое, что казалось, что его можно пощупать. Специально выдержала паузу, чтобы, когда мой голос прозвучал, ни у кого из присутствующих не осталось сомнения в серьезности происходящего.

И это было действительно так. Есть темы, которые пока не следует обсуждать с общественностью, но они не становятся от этого менее важными. Тихо сказала:

– А сейчас, дорогие прадедушка и бабушка, вы нам расскажете о своей родине и о том, как оказались здесь. Если откажетесь, клянусь святыми правящими, я достану эту информацию с помощью Дара разума. Либердар. Я хочу знать о седьмом полисе все.

 Глава 23. Мими

Ну все. Сказанное произвело эффект разорвавшейся бомбы. Только вместо взрыва меня встретило странное оцепенение. Причем не только тех, кого спрашивала.

Первым очнулся отец. Он негромко сказал, поднимаясь и нависая над парочкой свободолюбивых личностей:

– Седьмой полис? Они из седьмого полиса?

Глаза Коула Перейя ярко блестели, словно к нему в руки попала невероятная драгоценность. Он выглядел странно. Жадно и алчно. Но мне эти чувства здесь ни к чему, у меня своя история. И свои цели.

– Сядь. Сейчас они расскажут, как так вышло, что про седьмой полис никто не знает. Кто им правит. И пояснят для меня главный момент: где там находится Спирея – главный хрустальный дракон. Так называемый Дух.

Бабушка побледнела, а Эмолиус сразу постарел лет на десять. Они переглянулись, и в этих взглядах, которые они посылали друг другу, было столько всего…

Страх, отчаяние и констатация, что их приперли к стенке.

Я мельком прошлась по лицам других присутствующих. Эва переглядывалась с Коулом, и они не меньше моего ждали ответов. А может, даже и больше.

Словно тишина натянулась тетивой. Она трещала и звенела, а молчание парочки затягивалось. Я посмотрела на Тима, а тот одними золотистыми глазами передал мне крупицу спокойствия. Он здесь в первую очередь для меня. Эдакое эгоистичное желание. Могу себе позволить.

Когда прошла пара минут, а ответа на мой вопрос не последовало, я повернулась к Эве и тихо скомандовала:

– Достань из них нужную информацию.

А сама выпустила сияющие путы, заключившие обоих в хрустальные тиски. Жестоко? Возможно. Но слишком много тайн сейчас связано с этим местом. Слишком многое в моей жизни теперь зависит от того, чем на самом деле окажется Либердар.

К моему удивлению, мачеха ответила на мой зов моментально и беспристрастно. Просто поднялась и стала приближаться к парочке. Правда, была несколько бледнее, чем обычно.

Первым сдался именно прадед. Сейчас он как никогда напоминал мужчину, которого я встретила в первый свой поход в лабиринт. Старый и уморенный жизнью. На грани усталости и безделья.

Он воскликнул, пытаясь высвободиться:

– Мы не можем ничего сказать! Мы связаны Даром! Часть воспоминаний заблокирована. Это стандартная процедура для всех, кто покидает полис по каким-либо причинам.

Эва остановилась, а потом тяжело вздохнула. С досадой на лице повернулась к Коулу, и между ними произошел один из тех немых диалогов, которые так меня раздражали.

Потому что я не могла проникнуть в их мысли. Но в этот раз они решили пояснить. Эва обернулась к нам и негромко сказала: