— Ладно. Надеюсь, в этой «Звезде» не берут втридорога, — вздохнула она.
— Говоришь, не как аристократка, — развеселился Ларс. — Недорого там. Увидишь. Если она сегодня работает. Хотя там все устроено без магии, должна работать.
Светало. Они брели по ниддатским улицам, залитым багровой лавой. Город просыпался, но медленно и с опаской, точно боялся развернуться во всю мощь. По обе стороны тянулись трехэтажные дома старого центра. Свет в окнах тонул в алом зареве. Рассветная синь стала густо-фиолетовой. Мимо проехала машина, вторая… Старые паромобили попадались все еще часто, хотя их вовсю теснили машины с бензиновым двигателем.
Анаис старалась не смотреть под ноги. Красная лава лилась и лилась, как вода после обильного дождя. Границы между тротуаром и проезжей частью скорее угадывались, чем проступали из-под этого слоя. И оттенки красного вокруг — точно картина безумного художника, у которого осталась только одна краска, не считая пары капель черного для глубоких теней…
— Как ты думаешь, что это такое? — негромко спросил Ларс. — Почему магия плавится?
— Понятия не имею, — пробормотала Анаис. — Хотя нет, есть какие-то догадки. Но ты скажешь, что у меня мания величия.
— Серьезно? Хорошо, обещаю, что не скажу! Выкладывай.
— Мне кажется, это сделал тот, кто стирает из реальности мое расследование. С Натаном и ди Кэрретом у него получилось, но на меня он почему-то не может повлиять. Моя жизнь не переписывается. Он попытался меня убить… не знаю, почему только однажды. Тоже не получилось. А о расследовании уже знают и герратские власти, и Сперавия… Тогда он решил стереть магию целиком, чтобы те не докопались до разгадки.
Она посмотрела на Ларса. Тот задумчиво кусал губы.
— Может, и не мания величия, — вынес он вердикт, — но как-то сомнительно. По-твоему, есть связь?
— Не знаю. Мне так кажется. Ну а если нет… Значит, это просто магический катаклизм. Какой-то новый. Ни разу о таких не слышала.
— Я тоже не слышал.
Они свернули во двор — темный и сырой, с поросшими мхом стенами и старыми толстыми деревьями, у корней которых поселилась вечная плесень. Анаис думала, что он заканчивается тупиком, но Ларс вывел к небольшой арке, за которой обнаружился еще один двор, затем недостроенное здание, обнесенное забором, затем проулок, перегороженный желтыми лентами. Поодаль толпились люди, чей-то голос громко выкрикивал приказания. Посреди дороги лежала разбитая яхта, истекающая алой лавой и окутанная туманом. Анаис поспешно отвернулась. Не хотелось думать, сколько людей погибло в таких катастрофах из-за исчезновения чар. И все из-за нее…
Наконец они выбрались на Первую авеню. Уже почти совсем рассвело. И, кажется, Ниддату удалось пережить эту катастрофу. По широкой дороге все так же неслись машины, пыхтели двигатели, ревели сигналы. Не было только кораблей над головой. Прохожие спешили по делам. Все больше людей осмеливались покинуть дома, видели, что им ничего не грозит, и возвращались к повседневным заботам. Открывались магазины. В конторах набирали обороты бюрократические махины. Все шло своим чередом. Только без магии.
Это оно и есть — изменение мира, о котором говорил Натан? Такой будет новая реальность? Без магии? Без капли магии?
Анаис передернуло.
— Документы нужны, — пробормотала она. — Или там селят без них?
— Можно без. Только с предоплатой, — ответил Ларс.
— Тогда хорошо. Не называй наших настоящих имен. Придумай другие. Если я права, враг до сих пор за мной охотится. Кстати, нужно наложить защитные чары, какую-нибудь ненаходимость. Подожди, я попробую, — сказала Анаис, отходя с тротуара к стене ближайшего дома. На первом этаже сверкала витринами кондитерская лавка.
— Он бы нас уже достал, если бы охотился, — усомнился Ларс.
— Все равно.
Она упрямо перебирала вероятности, пока не отыскала что-то подходящее. Может, такие чары и не помешают врагу, но попробовать стоило. И потом, если противник не может стереть реальность Анаис, значит, ее магия ему не по зубам, какой бы слабой ни была.
Закончив, она хотела продолжить путь, но Ларс задержал ее.
— Погоди. Насчет имен и прочего… У нас же будет один номер на двоих?
Анаис посмотрела на него. По глазам было прекрасно понятно, что он имеет в виду. И чего он от нее хочет. Того же, о чем она и сама задумывалась. Как удачно, что всевозможные запреты и строгие правила, предписывающие блюсти целомудрие, канули в небытие вместе с монархией. В среде аристократов они еще существовали, но теперь Анаис не имела к этой среде никакого отношения.
— С двуспальной кроватью, — лукаво улыбнулась она. — Зря, что ли, моя учительница в пансионе называла такие номера гнездами разврата?
— Она правда их так называла? — захохотал Ларс.
— Ты просто не видел эту старуху! По-моему, она застала еще прадеда последнего императора. — Анаис потянула его за руку, и они пошли дальше. — Если ей верить, неприлично было даже ездить в карете без окон. Паромобилей она не признавала. А тем более бензиновых машин.