В мастерскую приходили многочисленные знакомые. В этом большом южном городе люди общительны и быстро знакомятся. Пребывание знаменитого маэстро в Тифлисе стало важным событием. Даже извозчики перенесли свою стоянку к дому, в котором поселился Айвазовский: так много ездило к нему народа. Когда же художник показывался у подъезда, то десятки извозчиков с необыкновенной лихостью подавали свои экипажи. Все они завидовали тому, в чей экипаж садился Айвазовский. Такой извозчик на день, на два становился популярным в Тифлисе. Его окружали десятки людей и требовали, чтобы он по многу раз пересказывал, о чем говорил с ним Айвазовский во время прогулки.
О том, что Айвазовский пишет виды Кавказа, в Тифлисе знали все. Об этом говорили не только в домах просвещенных людей, но и на каждом перекрестке, в каждом винном погребке, где завсегдатаи спорили, заключали пари, рассказывали фантастические анекдоты. Почти все споры и анекдоты касались быстроты, с какой пишет свои картины художник. А он действительно в эту зиму работал особенно быстро. За короткое время он написал двенадцать картин.
Многие из новых знакомых Ивана Константиновича наблюдали за его работой, и не раз мастерская оглашалась восторженными криками: на недавно еще чистом холсте возникали высокие горы, ущелья, водопады, бурные реки Кавказа…
На художника глядели с трепетом. Он многим казался чародеем, которому покорны моря, реки, горы. В Тифлисе были уверены, что ему достаточно взять в руки кисть и крикнуть высокой горе, водопаду или бурному горному потоку, возникшим в его воображении: «Ни с места!» — как они покоряются приказу гения и появляются тут же на его полотне.
Наконец по Тифлису разнеслась весть, что Айвазовский открывает выставку. Зрители увидели картины: «Цепь Кавказских гор», «Берег у Поти», «Гора Арарат», «Восточный берег близ Сухума», «Река Рион», «Гуниб с восточной стороны», «Дарьяльское ущелье», «Снежный обвал у Казбека на Военно-Грузинской дороге», «Озеро Севан», «Тифлис». Тифлисцы не уставали восхищаться видами Кавказа на картинах Айвазовского. Те, которые имели счастье раньше видеть марины художника, говорили, что только певцу морской стихии под силу передать величие кавказской природы.
На выставке перебывала большая часть жителей Тифлиса. Входная плата составила значительную сумму. Художник объявил, что все деньги он передает для нужд городского детского приюта. Это вызвало новую бурю восторга. Тифлисцы высоко оценили отзывчивое сердце и широкую, бескорыстную натуру художника. Теперь на улицах города незнакомые люди снимали шапки и низко кланялись Ивану Константиновичу.
Через Египет в Сант-Агату
Кавказское путешествие стало только дорогим, волнующим воспоминанием. Некоторое время Айвазовский провел в Петербурге, потом вернулся к себе в Феодосию, а осенью 1869 года отправился на открытие Суэцкого канала в Египет.
На торжества съезжались со всех концов света. Был направлен туда и специальный русский пароход. Айвазовский был на нем одним из самых почетных пассажиров. Русские гордились, что это великое событие — торжество открытия канала — запечатлеет на полотне знаменитый маринист Иван Айвазовский. Когда вошли в Суэцкий канал, произошла неожиданная остановка: идущий впереди французский пароход сел на мель. Была лунная ночь, пустынные берега Египта поражали своей величавой красотой. Все здесь говорило о былом, о библейских временах. Даже лунный свет казался древним. Стояла тишина, прерываемая лишь время от времени возгласами моряков-французов, старавшихся сняться с мели.
На русском пароходе никто не спал. Все вышли из кают на палубу. Вынужденная остановка неожиданно сблизила людей еще больше, чем все время долгого путешествия. Нашлись пассажиры с хорошими голосами, любители пения. Кто-то сел за рояль в салоне. Айвазовский принес из каюты свою скрипку, которую всегда возил с собой. И вот у берегов Древнего Египта зазвучали задушевные русские песни о Волге, о русских полях и лесах. Эти с детства знакомые песни были особенно дороги путешественникам здесь, вдали от родной земли. Из хора выделялся красивый голос Жанны, младшей дочери Айвазовского. После долгих уговоров Юлия Яковлевна все же отпустила девочку в это далекое путешествие.
Айвазовского разбудило жаркое солнце и нетерпение скорее передать на холсте свои первые впечатления от Египта. Как сверкают за окном белые здания Каира! Солнце недавно взошло, но небо уже приобрело цвет расплавленной меди. Чистый холст на мольберте приготовлен еще в день приезда, но только сегодня художнику удается взять кисти в руки.