— Не сомневаюсь, что Нарбондо вас как-то надул. Как именно, не знаю, но в конце концов обязательно выясню. Определенно, мы с вами угодили в одну западню. Если мне удастся вырвать сына из его лап, я постараюсь возместить кое-какие ваши потери.
— Что ж, — отозвался Мертон, наливая себе следующую порцию виски, — был бы вам весьма признателен, что и говорить.
— Прекрасно. Тогда напоследок скажите мне еще кое-что. Слыхали когда-нибудь о вещице, именуемой Айлсфордский череп?
— О да, слыхал. Понятия не имею, существует ли он в действительности, но слухи о нем ходят вот уже много лет. Я ведь, знаете ли, всегда в курсе событий, и чего только порой не нашепчут. Лично мне представляется, что история об этом черепе — миф. Хотя существуй он на самом деле, стоил бы целое состояние, уж поверьте. Никто его не видел и уж тем более не заявлял об обладании им. Понимаете, не родилось еще коллекционера, который в конце концов не похвастался бы своими сокровищами, в особенности штукой подобной ценности. Такова уж природа человеческого тщеславия. Окажись этот череп в чьей-то коллекции, я бы непременно узнал.
— А нечто подобное существует? Какой-нибудь другой экземпляр черепа-светильника или как их там называют?
— Да, конечно. Подобные вещицы привлекают коллекционеров вот уже сотни лет. Их перекупают за чудовищные суммы, насколько я слышал. Из черепа герцога Монмутского, например, изготовлен такой светильник. Вы наверняка знаете, что после обезглавливания голову ему пришили обратно, чтобы труп позировал для портрета Бенсона. Потом ее опять отделили и отправили во Францию, где один прославленный алхимик за огромную плату и изготовил из нее светильник. И заплатил ему якобы член королевской семьи — возможно, граф Донкастерский, хотя это всего лишь слухи. А вот факты свидетельствуют о том, что особую слабость к подобным вещицам питают французы. Насколько мне известно, череп Марии-Антуанетты хранится в частной библиотеке в Париже.
— И каким целям они служат? Просто декоративным?
— В некотором роде, — кивнул Мертон. — По сути, они представляют собой проекторы образа личности, которой некогда принадлежал череп. Этот-то образ и является декоративным, если вы понимаете, о чем я.
— Образы вроде тех, что проецируются так называемыми волшебными зеркалами?
— Гораздо интереснее. Говорят, образы из черепов способны двигаться, и потому ими часто интересуются медиумы и демонологи. Впрочем, вещицы эти не по моей части, мне они попросту не по карману, даже самые дешевые. И если они в самом деле проецируют хотя бы скверное подобие привидений, место им в каком-нибудь надежном хранилище пли в запаснике хорошего музея.
Сент-Ив кивнул.
— И последний вопрос, с вашего позволения. Представляет ли для изготовителя подобных светильников череп ребенка ценность большую, нежели взрослого?
— Вы имеете в виду своего сына? — спросил Мертон.
— Именно.
Антиквар задумчиво покачал головой.
— Детство — это пора глубоких и меняющихся переживаний, великих чудес, когда душа светла и незамутненна. Одним словом, да, череп ребенка ценнее, хотя голова, отнятая у любого человека заживо, равным образом исполнена энергии. Насколько я понимаю, все дело в уровне этой энергии.
— Например, как у казненного на гильотине? — уточнил Хасбро.
— Верно, — кивнул Мертон. — Но учтите, даже опытнейший изготовитель успеха добивается нечасто. Ставки же велики, и потому существует множество криворуких халтурщиков, надеющихся однажды преуспеть. Оборот потенциально пригодных человеческих черепов велик, средства затрачиваются неимоверные, однако результаты большей частью никчемные.
— Спасибо вам за консультацию. И жаль, что пришлось начать с угроз. Надеюсь, впрочем, вы поймете мое отчаяние.
— Ну конечно. Кстати, ответы на кое-какие свои вопросы вы могли бы получить и у нашего доброго друга Уильяма Кибла.
Сент-Ив не смог скрыть удивления.
— Навряд ли Кибла может что-либо связывать с теми, кто коллекционирует или изготавливает подобные вещи!
— Ах, конечно же нет, профессор. У меня и в мыслях не было очернять репутацию сего достойного мужа. Однако ему удалось миниатюризовать так называемую лампу Румкорфа[32]. Вам ведь известно, что это такое, не так ли? Говорят, компактный вариант Кибла — одно из чудес нашей эпохи, хотя сам я устройства пока не видел. Оно вроде как помещается на ладони, но при этом способно испускать очень яркий свет.
— Следовательно, его можно разместить во внутричерепной полости одной из этих мерзких поделок?
— Именно. Имеются основания полагать, будто заказ поступил от некоего высокопоставленного лица. Никаких имен, сами понимаете. И о возможном использовании своей миниатюризованной лампы Кибл, скорее всего, не догадывается. Он так далек от житейской суеты, профессор.