- Поставь, - потягиваясь, соглашаюсь я, - кофе и сыр, неплохое сочетание….
Набухал в кружку молока, сахара. Вкусно. В прошлой жизни я любил пить сладкий кофе с сыром. Вкус у меня не изменился. Сыр, кстати, вкусный.
- Вкусный сыр, - говорю я СунОк, которая терпеливо ждёт момента, когда можно будет приступить к расспросам, - где купила?
- На рынке, - с удовольствием отвечает мне она, - в Корее ведь год Франции. На рынке продают продукты из Парижа. На сырах так и написана – «Франция. Париж». Я взяла попробовать кусочек.
- Хороший, - кивнув, хвалю я его ещё раз, - настоящий.
- Откуда ты знаешь, какой должен быть настоящий?
Я в ответ пожимаю плечами, поняв, что ляпнул, не подумав, видимо, спросонок.
- Пробовала, - говорю я, - когда я была на Чеджу, там, иностранцам давали такой сыр. Настоящий.
- А! – кивает СунОк, поняв, где я мог вкусить настоящего сыра.
- Вообще, - говорю я, решив увести тему в сторону от моего «прокола», чтобы «запомнилась только последняя фраза», - в агентстве с едой плохо. Постоянно какие-то сухомятки, эти суши, пиццы, вместо нормального обеда.
- Но ведь это же вредно? – удивляется СунОк, - Разве от этого же полнеют?
- Сама удивляюсь, - говорю я, - Хотя, может от того, что двигаемся много, руководство считает, что это не так страшно? Но вот то, что всё там острое, это никуда не годится.
- Мама приготовила всё, как ты теперь любишь, - говорит СунОк, смотря на стоящую на столе еду, - совсем перец не клала. Всё пресное, есть невозможно.
- Пресное, зато лицо без прыщей, - комментирую я её последнее слово.
СунОк внимательно осматривает моё лицо и вздыхает.
- Так что ты и вправду собираешься, сегодня делать? – спрашивает она меня, не став больше говорить о еде.
- Жрать и спать, спать и жрать, - повторяю я свой творческий план.
- Что, весь день?! – изумляется сестра.
- Не получится, - вздыхаю теперь уже я, - уже почти одиннадцать часов, в четыре часа дня в «Кирин» сборище, ещё собраться нужно. Поспать не выйдет. Если получится, то только пожрать. Но помечтать-то можно?
Я вопросительно смотрю на сестру, та, понимающе кивает.
- ЮнМи, зачем ты называешь выпускной вечер – «сборищем»? – после паузы, задаёт мне вопрос онни.
Откусываю ещё кусочек сыра, делаю глоток кофе, мочу.
- Не надо так говорить, - убеждённо произносит СунОк, - это же школа. Потом будешь ещё вспоминать это замечательное время.
- Устала, - говорю я, реально не чувствуя в себе ни сил, ни желания разбирать вопрос – «действительно ли это такое замечательное время было»?
- Ты извинишься перед директором СокГю? – спрашивает СунОк.
- За что? - деловито интересуюсь я, протягивая руку за следующим кусочком сыра.
- За то, что ты не получишь диплома, - с серьёзным видом объясняет мне СунОк, - все получат, а ты – нет. Лицо школы пострадает.
Ну, вообще-то, с СанХёном мы договорились, что я принесу извинения в школе всем, в том числе и директору СокГю. Наверное, из-за этого мне и не хочется туда тащиться.
Я вздыхаю.
- Извинюсь, - обещаю я, - не беспокойся. Лицо школы не пострадает.
СунОк кивает, показывая, что, да, так правильно.
- Не стоило тебе убегать с сунын, - говорит она, - ничем это не закончится.
Поднимаю голову к телевизору, с которого раздаётся голос диктора, видимо, пока мы тут с онни говорили, добравшегося до новостей культуры. На экране мелькает нарезка из коротких видео, показывающих выступления разных групп и артистов. Вон и я с гитарой …