Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола

«…Я никогда не откажусь от него. Морпехи своих не бросают.» – произносит ЮнМи, подводя итог.

– Боже мой, мама! – восклицает ЧинЧжу, поворачиваясь к матери ЮнСока. – Она так защищает его! Какая же она молодец!

Мама, ничего не отвечая, поджимает губы. ЧинЧжу снова поворачивается к телевизору.

(немного позже)

– Почему – сорок четыре?! Как у неё может быть такая низкая оценка?! Она ведь знает много иностранных языков?! И музыку пишет!

ЧинЧжу с вопросом в глазах, в которых до сих пор стоят слёзы, снова поворачивается и смотрит на маму.

Мама вновь ничего не отвечает.

– Подтасовка… – сама всё поняв, произносит ЧинЧжу. – Наказание за ЮнСока! Какие же они мелкие и подлые…

Мама глубоко вздыхает.

(это же время. Дом мамы ЮнМи)

– Это неправда! – с возмущением восклицает СунОк, услышав прозвучавшую с экрана оценку уровня айкью ЮнМи. – Вы все там подтасовка! Сестра, не сдавайся! Я с тобой! Морпехи не сдаются! Мансе!

Мама, повернувшись, смотрит на старшую дочь, крутя в голове цифру «сорок четыре» и стараясь в точности припомнить слова мудан о смерти, которая всегда рядом с ЮнМи.

(примерно в то же время. Дом семьи ЧжуВона. Только что закончилась трансляция шоу «Умники и умницы»)

ЧжуВон и МуРан, повернув головы, молча смотрят друг на друга. Пауза затягивается.

– «Двойная смерть». – наконец, произносит МуРан, похоже, выбрав из увиденного то, что её впечатлило больше всего.

– Зря она сказала про морпехов. – осуждающе произносит ЧжуВон. – Контрабандист не может быть для них «своим».

МуРан согласно кивает в ответ.

– Наговорила на тысячу лет извинений. За такие слова её точно выгонят из армии.

– И это хорошо. – отзывается ЧжуВон.

– Почему?

– Армия, – это не для девушек. Для девушек – муж, семья, дети и дом. Армия для мужчин.

Хальмони и ЧжуВон вновь некоторое время молча смотрят друг на друга.

– Думаешь, после того, как ЮнМи выгонят, у неё всё это появится? – осторожно интересуется МуРан.

– Не знаю. Но вот агентство у меня, с её участием, – появится точно!

МуРан чуть слышно, облегчённо вздыхает.

– Хальмони! – не заметив этого, энергично обращается к ней ЧжуВон. – Мне скоро понадобятся деньги. Ты не хочешь стать соинвестором нового проекта? Дело верное.

Хальмони невольно крякает из-за перехода от мистики к прозе жизни.

– Почему это оно вдруг стало «верным»? – сварливо интересуется она.

– Потому, что во главе его будет твой внук.

– Да у тебя последний раз была просрочка по шести кредиткам!

– Это другое. Тогда была учёба, а я говорю о бизнесе. Теперь всё будет иначе.

– Да что ты говоришь?! – восклицает МуРан, взмахивая руками.

– Не веришь собственному внуку?

– Пока не увижу собственными глазами – не поверю!

– Ладно, возьму тогда деньги у ХёБин.

– Думаешь, она такая дурочка?

– Нуна ежегодно закладывает в бюджете гостиничной сети средства на инвестиционные проекты. Вот их и возьму.

– Посмотрю, как это у тебя получится.

– Хальмони, предупреждаю, – ты отказываешься от случая, который выпадает раз в жизни.

– Я не буду долго об этом горевать. Мне уже немного здесь осталось.

– Ты же говорила, что всех переживёшь? – ехидно напоминает внук.

– Если бы вы мне седых волос не прибавляли, то так бы оно и было.

– Бабушка, живи долго и будь здоровой. Деньги я сам найду.

– Только к отцу с этим вопросом не подходи. – даёт дельный совет несостоявшийся «соинвестор».

– Присмотри за ней, пока я буду во Франции. – кивнув, просит ЧжуВон.

– За кем это? – спрашивает МуРан, прикинувшись, что не понимает.

– За ЮнМи.

– С чего бы я должна это делать?

– Она талантливая и написала тебе на день рождения песню.

– Скажи ещё, что сделала это просто так.

– Ну хальмони… Она забавная и я собираюсь вести с ней дела.

– А я, значит, в мои-то годы, должна скакать, словно молодая козочка, чтобы тебе было хорошо, да?

– Бабуль… Я расплачусь. Честное слово! Десять правнуков тебе сделаю! И пять правнучек! Вот увидишь.

МуРан вздыхает.

– Ладно уж, балабол. – ворчливо отвечает она. – Так и быть. Присмотрю краешком глаза.

– Я знал, что ты согласишься. Спасибо.

– Иди уже! Завтра тебе рано вставать, а ты даже ещё толком не собрался!

– Мама всё сделает.

– Когда ты, наконец, повзрослеешь?

– Бабушка… После казармы – дома так хорошо! Меня здесь все любят!

– И зря это делают! Если бы любили меньше, – это бы пошло тебе только на пользу!

– Вот после армии я стану таким, как тебе хочется. А пока – я буду наслаждаться отдыхом!

МуРан снова вздыхает, глядя на внука, довольного жизнью.

(позже. ЧжуВон готовится ко сну. Но мысли о том, что благодаря написанной для него ЮнМи песни, он может стать знаменитым, не дают ему успокоиться.[26])

Время действия: четвёртое октября, около полудня.