Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола

«… включены двое молодых военнослужащих, недавно представленные правительством Республики Корея к военным наградам, за личную доблесть и мужество, проявленные под вражеским артиллерийским обстрелом. Это – сангса Пак ЮнМи и старший ефрейтор Ким ЧжуВон…»

ИнХе испуганно вскрикивает, с хлопком закрывает рот ладонью и поворачивается к МуРан, смотря на неё широко распахнутыми глазами. Та же, несколько секунд сидит неподвижно, подняв брови и смотря на экран телевизора.

– Что это? – убрав ото рта руку, дрожащим голосом спрашивает ИнХе.

– Ты о чём? – поворачивает МуРан к ней голову.

– ЮнМи… – указывает в сторону телевизора та. – Она снова рядом с моим сыном… Вон там.

– А, об этом… – как-то слегка небрежно произносит МуРан. – Предопределение. Это твоя невестка.

– Как, – невестка? – озадаченно спрашивает ИнХе, вновь переводя округлившиеся глаза на МуРан.

– Вот так. – отвечает та. – Всё решено без нас.

– Как, – без нас? – удивляется ИнХе. – Почему, – без нас? Меня не спросили. Я – не согласна!

МуРан насмешливо хмыкает в ответ на это негодование.

Конец одиннадцатой главы

Жизнь двенадцатая

Время действия: двадцать первое сентября, вечер

Место действия: воинская часть, столовая. ЮнМи ужинает со своими сослуживицами, с которыми познакомилась ещё в первое своё прибытие в часть. Вид у неё задумчивый и соседки, после нескольких неудачных попыток втянуть её в разговор, общаются между собой.

Сижу, рис жую… Прихожу в себя после строевой и «подготовки к рукопашному бою солдата морской пехоты». Первой была шагистика. С ней ничего интересного. Тыгдым-тыгдым, тыгдым-тыгдым, пока время не закончится и – «свободны!». Но подустал от непривычных движений. А вот на рукопашной я сразу заявил капитану, назначенному вести занятия – мол, я пианистка экстра-класса. Со дня на день в часть прибывает рояль известных мастеров средневековья, сделанный специально для того, чтобы я исполнил на нём гениальное произведение, которое поразит Францию и весь мир прямо в сердце. Так что руки мне нужно беречь по-любому, что бы там не происходило. Хоть вторжение маленьких зелёных человечков. Сначала мои руки, потом уже они.

Конечно, не дословно именно так сказал, но близко, цветасто и со «словесными наворотами», чтобы капитан проникся. Но, к сожалению, тот оказался тёртым калачом. Возможно, – принимал участие в работе призывных комиссий. Хоть и говорят, что для корейца поход в армию – самое главное в жизни, но на больших массивах цифр появляются интервалы нормального математического распределения. Мир так устроен, по-другому не бывает. Так вот, капитан вполне мог насмотреться в этих «интервалах» всякого. Точнее, всяких. И удивить его поэтому непросто…

В ответ на мой спич он меня внимательно оглядел, посмотрел на стоящего рядом ЧжуВона, оглядел меня ещё раз и начал с теории. Сказал, что знание рукопашного боя – это оружие, которое всегда с собой. Но, как всякое оружие, оно может быть разным. И в данный момент мои руки ему, собственно, не нужны. Потому что при моих текущих физических кондициях толку с них будет не много. Ноги мои, как у всякого нормального нетренированного человека, должны быть гораздо сильнее рук. Раз я занимаюсь танцами на регулярной основе, то с «растяжкой» проблем, гипотетически, нет. Поэтому упор в занятиях будет сделан на дрыганье нижними конечностями. Плюс «ногомашество», в женском исполнении, выглядит зрелищней.

Далее я продемонстрировал, что на самом деле у меня с растяжкой, получил скупое одобрение, а потом, с перерывами, до самого конца занятия махал ногами, иногда задирая их выше головы, Как говорится – «ох, чё ж я маленьким не сдох»? С такими тренировками в страуса превратиться недолго…

Сейчас, по причине усталости, меланхолично двигаю челюстью, пережёвывая пищу и пытаюсь вспомнить какую-то упущенную песню «T-ara». Список их песен составил, но прямо копчиком чувствую – что-то потерял. Что-то хорошее, но вот что – никак не вспомню.

(там же. Взгляд со стороны)