Айдол-ян. Часть 3

— Ну так вытащи её и всё! — командует он.

— Ага, — говорю я. — Чтобы слух потерять? Я и ушами, и руками зарабатываю. Мы же первым меня из агентства выкинете, если я оглохну!

— С чего это мне вдруг делать? — удивлённо вопрошает ЮСон тоном, типа — не, не, я не такой! Я хороший!

— Ну не вы, так президент СанХён, — говорю я. — Он мне сказал, что если я не смогу что–то делать по состоянию здоровья, он меня тут же выгонит!

— Я не такой жестокий как президент СанХён, — уверяет меня ЮСон.

Да, конечно, так я и поверил.

— Кстати, господин директор, как дела у президента СанХёна? — спрашиваю я. — Столько событий происходит, что всё забываю спросить. Даже неудобно.

— У президента всё хорошо, — заверяет меня ЮСон. — Операцию ему сделали удачно, он уже в Корее. Я разговаривал с его женой, она сказала, что у её мужа сейчас реабилитационный период. Восстанавливается после операции, как состояние врачи сочтут удовлетворительным, будут решать, что делать с сердцем.

— Понятно, господин директор, спасибо, — благодарю я и спрашиваю. — То есть, в агентстве он появится не скоро?

— Сейчас, по решению врачей, президент ограничен в контактах с внешним миром, — отвечает ЮСон. — Если его допустить до агентства, то он тут же включится в работу. А для больного сердца, это не хорошо. Руководить, это постоянный стресс.

— Да, согласна, — говорю я.

— А зачем тебе президент СанХён? — с подозрением в голосе спрашивает меня директор.

— Просто поинтересовалась, — отвечаю я. — Хотела узнать, как с ним дела, и кто главный.

— Главный — я.

— Да, господин директор, — не споря, соглашаюсь я.

— Раз я главный, то слушай меня, — говорит ЮСон. — Я нашёл тебе полно работы. Надо всё делать, пока ты востребована. Лечиться будешь в старости, а сейчас тебе нужно зарабатывать популярность. Ты ходишь без проблем, значит, можно провести фотоссесию. Слышишь в достаточной мере, чтобы услышать вопросы, значит, можно провести интервью. Хватит прохлаждаться. Давай, приезжай, будешь работать. Нужно закрывать долги.

— Окей, господин директор, — не спорю я. — Договаривайтесь, чтобы меня отсюда выпустили, и я завтра с утра в агентстве.

— Без проблем, — обещает мне директор.

(примерно где–то в это время, где–то в Сеуле)

— Хороший материал, ЁнГук, — с одобрением произносит мужчина средних лет, поворачиваясь от экрана компьютерного монитора, на котором он только что закончил смотреть интервью ЮнМи, снятое в больнице. — Острый. Мне нравится, как ты работаешь.

— Я тоже себе нравлюсь, — признаётся названный ЁнГуком и сообщает. — Хочу продать. Поможешь? Десять процентов твои.

Мужчина у монитора усмехается.

— Ты же знаешь, что меньше чем за тридцать процентов я даже не подумаю поднимать свою жопу и каждый раз ты пытаешься торговаться. Что с тобой не так, хён?

— У меня большая семья, — отвечает ЁнГук. — И я каждый раз надеюсь, что в тебе проснётся человеколюбие.

— Когда я пойму, что у меня вдруг оно проснулось, то я, в тот же день, пойду и спрыгну с моста Мапхо, — отвечает ему мужчина. — Не хочу быть остаток жизни чьим–то кормом. Лучше один раз накормлю рыб и всё.

(мост Мапхо — один из мостов через реку Ханган в Сеуле, известен как «мост самоубийц», прим. автора)

— Неплохое решение, — одобрительно произносит ЁнГук, но тут же сетует. — Жаль, что им можно воспользоваться только один раз.

— Тридцать процентов? — спрашивает он.

— Сорок, — отвечают ему.

— Почему так дорого? — удивляется ЁнГук. — Всегда было тридцать?

— За риск. Серьёзные люди, могут быть проблемы. Если уж рисковать шеей, так хоть знать, за что.

ЁнГук задумывается над его ответом.

— Да ты не волнуйся, — успокаивает его мужчина. — Мне только что пришла в голову идея. Если выгорит, то получишь больше, чем рассчитывал.

— Что за идея? — спрашивает ЁнГук.

— В новостях я сегодня слышал, что прокуратура взялась расследовать факт оглашения недостоверных данных новостными агентствами. Так как Агдан военнослужащая, то они попадают под действие «закона об армии». Представляешь, что будет?

— Что? — спрашивает ЁнГук.

— Новостные агентства принадлежат медиа–корпорациям, — объясняет мужчина. — Прекрасный повод для обострения внутренней борьбы. Понятия не имею, что решит прокуратура, но там точно кто–то кого–то захочет уволить или перевести на другую должность, чтобы прибрать это место для своих целей. А кто–то, наоборот, захочет сохранить под своим задом пригретое кресло. И вот тем, кто захочет сохранить, тем придётся что–то быстро придумать. А что может быть лучше скандала с известным айдолом? А?

Мужчина с вопросом смотрит на собеседника.

— А за скандалом можно будет договорится с прокуратурой на решение, устраивающее всех. Как обычно это делается, — добавляет он.

— Да, — мгновение подумав, довольно произносит ЁнГук. — Удачно получается.