Айдол-ян. Часть 1.

Судя по всему, у семей чоболей есть множество требований к своим будущим невесткам и зятьям. Они предпочитают дикторов и ведущих (потому, что дикторы в Корее — это в основном хорошо образованные и красивые женщины) и наследников других семей чоболей. Бывшая жена вице-председателя компании «Samsung» была наследницей семьи чоболей и, по слухам, у них был договорной брак. Младшая дочь семьи «Samsung» покончила с собой, потому что семья запретила ей встречаться со своим парнем из обычной семьи. Актриса Го ХёнЧжон вышла замуж за наследника «Shinsegae group», но развелась с ним, потому что она не могла выносить сумасшедшую жизнь чоболей, и ее родственники по мужу сделали все, чтобы изгнать ее. Столько драм в этих семьях".

[…] — Мне интересно, чего нужно хотеть, чтобы породниться с такой семьей… Только любви?

— А что значит — «бывшая ведущая»? — спрашиваю я у ЁнЭ, поднимая на неё глаза от планшета, — Её сейчас с работы выгнали?

— Нет, не сейчас, — отрицательно крутит она мне головой в ответ, — до свадьбы она работала ведущей, потом вышла замуж и, понятно, работать не могла. Она подала на развод, развелась. Теперь снова хочет стать ведущей.

— Понятно, — киваю я, поняв, почему «бывшая».

— Говорят, чтобы получить развод, ей пришлось пожертвовать детьми, — внимательно смотря на меня, добавляет ЁнЭ «информации к размышлению», — по решению суда она не может принимать участие в их воспитании…

Фига себе тут порядочки! Это ж какая была обстановка в семье, что женщине пришлось отказаться от воспитания своих детей и бежать? Круто.

Неожиданно замечаю во взгляде, которым на меня смотрит ЁнЭ, сочувствие. В первый момент я не понимаю, к чему оно, но спустя мгновение, догадываюсь: Она, что, решила, что я тоже за капустой буду на рынок в четыре утра бегать? И сдачу под отчёт приносить? Да она охренела!

Хмурясь, с недовольством смотрю на своего менеджера. ЁнЭ улавливает перемену моего настроения.

— Что такое? — несколько встревожено спрашивает она.

— ЁнЭ-сонбе, — хмуро говорю я, — я никогда не выйду замуж. Я поднимусь на мировой музыкальный Эверест и умру там, как альпинист. Живой меня оттуда никто не сможет сбросить!

— Да? — растеряно произносит она, — А как же госпожа президент? Она ведь сказала, что…

Смешавшись, она не заканчивает фразу, непонимающе смотря на меня.

— Ошибочное суждение, сделанное на ошибочной информации, — говорю я ей, — свадьбы — не будет!!

— А я думала, что скоро останусь без работы, — говорит мне менеджер.

— У меня сложная дорога на вершину мировой популярности, — говорю ей я, — мне некогда тратить силы и время на ерунду!

— Но ты же сегодня едешь к семье Ким? — задают мне вопрос, с интонацией, предлагающей дать объяснение этому факту.

— Дипломатия, — коротко отвечаю я, — изобретение человечества, позволяющая жить, не заваливая всё вокруг себя трупами тех, кто видит мир иначе, чем ты.

— Понятно, — озадаченно кивает на моё пояснение ЁнЭ, — раз так, тогда, ладно…

Время действия: этот же день, позже

Место действия: отделение полиции

— Нет, господин полицейский, у меня нет предположений, кто это сделал…

Полицейский — мужчина в должности капитана, кивает и записывает мои слова в лист протокола. Сижу, злюсь, даю показания. Злюсь, во-первых, на то, что все, особенно мужики, при первой возможности сразу начинают на меня пялиться. А во-вторых, из-за разговора с ЁнЭ в машине, который меня разозлил. И в-третьих, на ЧжуВона, из-за которого я попал в такое дурацкое положение.

Ну, ушёл ты в армию, так сиди себе там спокойно, чего ты языком везде шлёпаешь про то, что тебе кто-то марш написал? И семья его, тоже хороша. Могли бы сразу сказать, что про свадьбу — это всё фигня, просто президент с бодуна встала, «по очумелке» ерунду брякнула. Нее, незя-яя! Президент. Ей от этого неудобно будет! А как мне от этого — «удобно», об этом кто-нибудь подумал? Что меня уже жалеют, как «капустоносительницу с рынка»? Да никто даже не напрягся, извилиной не шевельнул в этом направлении!