Айдол-ян - 2

- Госпожа ХёНу, ну что вы? - отвечает ей сорокалетней скрипач, - Это же девочка с синими глазами. Реинкарнация королевы Мён СонХва. Разве вы не знаете?

- Пфф... - выдыхает в ответ госпожа ХёНу и интересуется, со скепсисом смотря на собеседника, - Вы что, действительно верите в эти оккультные штучки?

- Тогда прошу вас, - вежливо наклонив голову произносит тот, - скажите ваш вариант, как она овладела такой высокой техникой игры в таком юном возрасте?

- ... а вы заметили, - наклонившись вперёд и заговорщицким шёпотом спрашивает он у коллег, - какое выражение лица было у нашего ведущего пианиста?

- Его нетрудно понять, - говорит второй скрипач, уложив в футляр скрипку и защёлкивая на нём замочки, - десять лет музыкальной школы, шесть лет консерватории, три года стажировки в Англии и со всем этим, он потом ещё шесть лет шёл к месту главного пианиста. А тут пришла какая-то школьница, у которой даже диплома нет о среднем образовании и сыграла не хуже его. Какая потеря лица.

- И как вы это объясните, госпожа ХёНу, если не признаёте оккультную версию? - с иронией в голосе спрашивает сорокалетний скрипач, возвращаясь к своему вопросу.

Госпожа ХёНу задумывается.

- Я слышала, что у неё вроде бы была стажировка в Америке, - уклончиво произносит она, предлагая собеседникам самим додумать продолжение её слов.

- Не думаю, что американское образование столь сильно отличается от английского, - возражают ей. - Иначе о учёбе в Англии мы бы не слышали. И потом. Если мне не изменяет память, ЮнМи в Америке и года не провела. Для серьёзной наработки техники исполнения это совсем не срок.

- Меньше года? - удивляется ХёНу.

- Да, - кивает ей её собеседник, - если не полгода. Точно не помню, какие сроки установлены для межшкольного обмена, но, по-моему, больше чем на полгода детей из дома не отпускают.

- Даже так? - удивляется госпожа ХёНу.

- Да. И поэтому, всё выглядит очень и очень странно. - говорит ей сорокалетний.

- Значит, тогда она из тех людей, что рождаются раз в сто лет, - с уверенностью в голосе произносит приговор ХёНу. - Не стоит приплетать сверхъестественное. Она просто очень талантливая девочка. Мне кажется, что наш генеральный директор тоже так решил. Все заметил, как он был мил и предупредителен?

- Надеюсь, господин СанХён всё же не даст ему затащить её в наш оркестр, - с надеждой в голосе произносит второй скрипач, опуская футляр со скрипкой на сцену у своего стула.

- Почему? - удивляется ХёНу с вопросом во взгляде поворачиваясь к нему.

- У нас всё-таки солидный коллектив, - объясняет тот, - люди с высшем музыкальным образованием, многолетней практикой. И школьница, без диплома, на месте главного пианиста... Боюсь, это может придать нашим выступлениям дух, я бы сказал, некого циркачества, в худшем смысле этого слова. Как бы люди не стали приходить лишь затем, чтобы посмотреть на неё как на редкую зверушку. Плюс ещё её глаза. У нас всё-таки не шоу талантов и не эстрадные представления. Мы играем серьёзную музыку для взрослых людей.

Коллеги задумываются над его словами.

- Да, эта ситуация, в самом деле, порождает вопросы. - подумав, соглашается со сказанным госпожа ХёНу.

- Думаю, всё будет определяться денежной составляющей, - тоже высказывает своё мнение сорокалетний скрипач. - Слово "аншлаг" очень приятно звучит для руководства, впрочем, как и для всего остального оркестра. Впрочем, как и слово "гастроли". И потом, если я правильно понял, музыку, которую она исполняла, она написала сама. Если это и в правду так, то тогда девочка, похоже, действительно - гений.

- Гений? И гений - вот так вот просто взял и пришёл? - удивляется ХёНу.

- А что вас, собственно, смущает? - удивляется её вопросу сорокалетний скрипач. - У всех гениев, как и у вас, есть ноги, они ими ходят по улицам, заходят в кафе, едят курочку, которую вы тоже любите...

- Нет, я понимаю, что все вокруг прежде всего - люди, - объясняет своё удивление ХёНу, - Просто, когда говорят "гений" мне сразу представляются длинные белые парики, оплывшие свечи и гусиные перья которыми пишут на рулонах бумаги. Трудно воспринять, что гениальные люди бывают живыми, а не умерли все уже двести лет назад...