Ай-ай и я

Поиски ай-ай продолжались днем и ночью; Кью и Джон все больше напоминали заезженных кляч и окончательно пали духом. Время работало против нас. Мы вели поиски уже без малого четыре недели, и скоро телевизионщикам предстояло возвращаться назад на Джерси. Правда, в нашем распоряжении был Верити, но нам-то хотелось заснять все перипетии поимки животного в дикой природе — то, ради чего телегруппа и затеяла эту многотрудную и дорогостоящую поездку. Если со мной и с Ли возможно заключить контракт, обязывавший нас делать то, что от нас требуют, то заключить такой же контракт с ай-ай невозможно. (Всем было тошно слушать это от меня в сотый раз.) Так-то так, но нам от этого было не легче. Мы все ходили как в воду опущенные — не только потому, что у нас пропадал фильм (как бы ни было важно его снять), но и потому, что поимка ай-ай была главной целью всей экспедиции, на которую не только Трест, но и я сам выложил из собственного кармана огромную сумму. Чем дальше, тем грустнее проходили наши завтраки, обеды и ужины.

— Ну как, слышно что-нибудь о колдуне? — спросил Фрэнк.

— Да, — сказала Ли. — То есть я сама ничего не слышала, но Марк-то уж точно знает.

— Так надо же расспросить его! — оживился я. — Хоть колдуна снимем.

— А может, мне самому выступить в роли колдуна? — предложил Фрэнк.

— Прекрасная мысль, — сердечно сказал я. — Как у тебя с мальгашским языком? Он сам по себе такой таинственный, что все, что от тебя требуется, — пробормотать несколько слов вроде «Амбатондразака» или «мисаотра томпоко». А давай-ка сначала вырядим тебя в местную одежду!

Фрэнк призадумался.

— От-ли-чно, — врастяжку произнес он.

Слава Богу, до таких крайностей дело не дошло, потому что на следующее утро торжествующий Марк объявил, что колдун прибудет уже сегодня вечером.

Он появился, как раз когда стемнело. Хорошо сложенный, высокий по мальгашским стандартам мужчина, с интересным, в какой-то мере даже импозантным лицом. Нас несколько удивило, что он притащил с собой мать, жену и четырехмесячного младенца, — вот, мол, мои ассистенты.

— Как, и младенец? — спросили мы.

— Да нет, конечно, только жена и мать. Младенец пока только зритель. Впрочем, и в этом возрасте он способен усвоить кое-какие сведения.

Публика расселась на земле, улыбаясь и тихо переговариваясь. Жена колдуна передала ребенка бабушке, на руках у которой он мирно лежал, словно шоколадный человечек, а затем уселась, подбоченясь, позади своего благоверного. Колдун лег на спину и велел накрыть себя с ног до головы белой ламба. Засим последовала мелодраматическая пауза, после чего колдун сделал глубокий вдох и все его тело, особенно ноги, затряслось так, будто через него пропускали сильный электрический разряд. Как нам объяснили, в этот момент его устами могут говорить предки. Но вот он снял накидку, сел и очень вежливо попросил пива и сигарету. Его жена объяснила, что сам колдун не курит и не пьет, но предок, который собирается дать нам совет, баловался и тем и другим. Очевидно, эти шалости недоступны в местах, где ныне пребывала его душа. Колдун глотнул пива, затем, сделав первую затяжку, вдохнул в свои легкие колоссальный объем дыма, и сеанс связи начался.

Естественно, первое, о чем мы спросили, — ждет ли нас, по мнению предка, удача на охоте. Предок (то бишь колдун) сделал еще один глоток пива, еще раз затянулся и медленно, самым высокопарным тоном, какому позавидовал бы сам сэр Генри Ирвинг, играя в «Колоколах», заявил, что нас, безусловно, ждет удача, если наши мотивы чисты и мы не будем действовать как грабители-колонизаторы.

Сказанное поначалу показалось мне смешным, да и, прямо скажем, странно, чтобы духи предков выступали с политическими заявлениями. Но нам объяснили, что жители Мадагаскара по-прежнему боятся, что вазаха вернутся и вновь начнут разграблять их страну. Мы заверили предка, что нам менее всего хотелось бы захватывать Мадагаскар силой, а все, что нам нужно — приобрести нескольких замечательных мадагаскарских животных, чтобы отвезти их домой и показать другим вазаха, сколь прекрасен остров Мадагаскар и какие замечательные существа там обитают.

Похоже, предок был удовлетворен ответом и на какое-то время замолк, наслаждаясь пивом и затягиваясь сигаретой. Затем он изрек, что наши мотивы чисты и что мы наверняка обретем успех. Произнесение этого краткого пророчества заняло, однако, большой промежуток времени — оно было изречено на самом красноречивом мальгашском, а мальгаши любят длинные напыщенные речи, сопровождаемые театральными жестами и конечно же с длительными паузами для подкрепления.

Наконец, когда пиво было допито и сигарета выкурена, предок забрался под покрывало и вынырнул оттуда уже в обличье колдуна. Мы выдали ему запрошенную символическую сумму за услуги, и, к нашему удивлению, колдун настоял, чтобы мы получили с него деньги за пиво. После этого он со всей свитой ушел во тьму ночи.