Агрессор

Весь вечер я выискивал ее в толпе. Ловил каждое гребанное движение, поворот головы, лёгкое покачивание бёдер. Как безумец я не мог отвести от неё свой взгляд.

Когда она заметила меня я кажется забыл, как дышать, моя шея и спина горели. Видел, как она испугалась. Неслась по лестнице вверх и сам не понял, как пошёл за ней. Лифт первое что попалось мне под руку. Оправдывал себя тем, что просто хочу посмотреть в ее лживые глаза. Врал сам себе, меня просто тянуло за ней как магнитом. Шёл и не знал за чем иду.

И меня накрыло. Так накрыло что я как безумец втягивал ее запах и неистово трахал ее, пытаясь хоть немного заполнить эту пустоту.

Не помогло… Никогда не помогало… Стало ещё хуже.

Уходил и ненавидел ее еще больше, за то, что поимела надо мной власть.

За то что сделала меня слабым. Всю жизнь старался быть сильным, парадокс!

Злата

Моя спина горит огнём …

Мне даже, кажется, что я не дойду до номера, распластаюсь на полу на потеху всей этой элите.

Передвигаю конечностями и стараюсь дышать бесшумно, хотя легкие опоясаны огнём.

Вот так этот монстр в обличье человека действует на меня. Гори он в синем пламени исчадье ада, не иначе.

— Мне кажется тебе нехорошо, может ты отдохнёшь в номере до вечера? — Аргос так заботливо прислоняет свою ладонь к моему лбу, что мне становится стыдно.

— Все хорошо, просто немного переволновалась. Я с детства не люблю никакие сборища, мой психолог раньше говорила, что у меня мизантропия, — редкое заболевание, которое не лечится.

— Что это значит? Это что-то серьезное? — Произносит он и смотрит с такой заботой что хочется заплакать.

— Нет, просто избегаю большое скопление народа и предпочитаю одиночество. Если я начну рассказывать дальше ты посчитаешь меня странной, — смеюсь я.

— Никогда, слышишь никогда странной, ты и так покорила мое сердце и стала лишь особенной для меня.

Я не знаю как реагировать на его слова, радоваться или плакать.

— Я очень это ценю. — произношу и улыбаюсь, — беги иначе опоздаешь.

Он наклоняется и оставляет легкий поцелуй на моих губах прежде, чем развернуться и уйти.

Вхожу в комнату абсолютно без сил. Падаю на кровать и скручиваясь калачиком.

Он здесь, совсем рядом …

О чем он думает? Кто в его мыслях? Что у него на душе?

Хочется знать о нем абсолютно все, и в то же время забыть его как страшный сон.

Не получится …

Не замечаю, как проваливаюсь в глубокий сон и просыпаюсь лишь от громкого стука.

Резко выскакиваю с кровати и иду к двери.

— Кто там? — Произношу хриплым голосом.

— Обслуживание номеров, — слышу мужской голос и открываю дверь.

Мужчина в красной форме протягивает мне пакет и развернувшись уходит.

— Стойте, это от кого? — Кричу ему вслед, но он даже не оборачивается. Скрывается в лифте, и я захлопываю дверь.

Мои руки почему-то трясутся, когда я открываю пакет и достаю конверт, перевязанный красной ленточкой.

Достаю оттуда свою фотографию и сердце грохочет в груди. На снимке я сижу на стуле, а рядом Булат с Борисом, совсем ещё дети. Откуда это фото?

Переворачиваю фотографию и начинаю читать: «Жду тебя сегодня в 21.00 в парке за гостиницей, будь пожалуйста одна, нам нужно поговорить. К.В.»

Чувствую нарастающую тревогу, но откидываю от себя плохие мысли. Он хочет поговорить, а я не могу не воспользоваться таким шансом…

Глава 21

Я разглядываю небесно-голубой подол своего платья и жду, когда Аргос зайдет за мной. Он настолько пунктуален что я уверена, через пять минут он постучит в дверь моего номера. Волнуюсь от того, что предстоит разговор с Булатом, настолько сильно что от напряжения зудит кожа. О чем он хочет поговорить и что ждать от предстоящего разговора, остается только гадать. Хочется как на духу рассказать ему все и тем самым оправдать себя, но нужно ли ему мое оправдание? Я не знаю.

Нужна ли ему я?

Глупая. Чего я жду? Нужно во что бы то ни стало получить доказательство, что я ему небезразлична. Узнать наконец то всю правду, и если я не нужна ему, то просто уйти с дороги разрывая последние нити, связывающие нас.

Резкий стук заставляет меня выпорхнуть из своих мыслей, и я иду открывать дверь. Грек сегодня в белой рубашке и черных зауженных брюках. Выглядит так, как будто какой-то киношный герой сошел с обложки журнала, и сейчас нахально улыбается мне.

— Я сражен, полностью и наповал, — произносит он, хватаясь рукой за сердце.

— Так и наповал? Но за комплимент спасибо, — произношу и подаю ему руку.

— Девушка, скажу больше вы теперь от меня так просто не отделаетесь, — произносит он со смехом, — я ваш поклонник на веки.