Агрессор

Чарли последовал за мной, когда я сделал шаг к двери, готовый наброситься на Кобу, если бы тот стал у нас на пути. Мне не особо нравилась эта затея, но у нас снова не оставалось выбора.

Он сделал шаг по направлению к нам.

Я набросился на него, наклонив вниз голову. Нана закричала, но рука Кобы дернулась быстрее. Через какую-то секунду я уже рассматривал блестящий хромированный ствол, который находился в трех-четырех метрах от меня. Он оглушил всех нас, щелчок 357-го Магнума Пустынного Орла, дав нам понять, что любое наше следующее движение может стать последним.

Я посмотрел на Нану. Телефон был у ее уха.

— Нана, в чем дело? Что случилось?

Коба двинул меня своим ботинком. Я заткнулся и почувствовал боль, которая все же была куда более приятной, чем выстрел из Пустынного Орла.

Глаза Наны светились ненавистью, когда она смотрела на меня, тарахтя что-то на скрепочном, и от этого мне совсем не стало легче.

Паата достал несколько алюминиевых ящиков из фургона и начал подносить их к нам. Я слышал, как Нана несколько раз произнесла имя База, перед тем как выключила телефон.

— Ты очень хорошо знаешь, в чем дело. Полиция уже едет сюда.

Чертов Коба и эта его нога в ботинке. Но сейчас было время прикинуться дураком.

— Но я не понимаю… зачем наставлять на нас пистолет? Мы ведь ничего не сделали. — Я приготовился еще к одному удару.

Она подошла ко мне и наклонилась над моей головой.

— Ты думаешь, я тебя не узнала? Это ты убил Зураба. Я не только делаю новости. Я их еще и смотрю.

Прикинуться дураком не удалось.

— Подожди, Нана… Да, я был там. И я, и Чарли, мы там оба были. Но мы его не убивали. Это Акаки его убил, это были его люди.

Она холодно смотрела на меня, рукой показывая мне, чтобы я замолчал.

— И что? Все дело в том, что Акаки просто первым до него добрался. Что, Зураб создавал слишком много шума для вас? Какая разница? Вы все хотели, чтобы он умер. Почему бы еще вы там были? А этот, — она носком туфли показала на Бастарда, — у него еще и правительственное удостоверение. Так какие выводы я могу из этого сделать?

Паата занимался установкой камеры и освещения в нескольких метрах от нас.

Бастард был непривычно для себя молчалив, но даже в такой ситуации это не могло продолжаться долго.

— Вы меня с этими двумя придурками не сравнивайте, слышите меня? Я работаю охранником на нефтепроводе. Я ничего общего не имею с этими идиотами. И в моем удостоверении говорится о том, что вы должны мне помогать. Так что сделайте это.

— Я тебя презираю. — Нана посмотрела не него. — Ты виноват настолько же, как если бы сам нажал на курок.

Паата настроил свет впереди и по бокам от нас и потянул кабели обратно к фургону.

Вот это да. Наш звездный час. У нас брала интервью сама Нана Онани. Мне стало интересно, что об этом подумают Силки и Хэйзл.

Чарли явно думал приблизительно о том же.

— Я так понимаю, у нас будет главная роль в фильме-ответе Наны на «Я знаменитость, заберите меня отсюда»…

— За это и Эмми можно получить, согласен? — сказала она, затем протараторила что-то Кобе на скрепочном. Он послушно кивнул. Ствол Пустынного Орла не сдвинулся ни на миллиметр, когда Нана снова стала нажимать на кнопки мобильника.

— Мы не убивали его, Нана. Вы должны были это видеть на записях. Вы ведь не видели, чтобы я его убивал, так ведь?

— Оставьте свое красноречие для камер. У всех вас будет шанс высказаться.

Она что-то сказала в телефон, сделала паузу, затем снова что-то сказала.

Паата включил прожектора. Я чувствовал их тепло у себя на лице и спине. Мои вещи начали увлажняться от пота.

Нана начала быстро тараторить на скрепочном, затем посмотрела на часы и свободной рукой махнула в сторону Пааты и его аппаратуры. Несколько раз она опять упомянула имя База, которое я, впрочем, за последние два дня слышал слишком часто.

Интервью Наны должно было происходить в прямом эфире, где мы распространялись бы о своей невиновности до тех пор, пока не приехала бы полиция. Настало время принимать решение.

Нужно ли нам сейчас показать те материалы, которые были у нас? Может, нам еще удастся из всего этого выбраться?

Бастард ничего ей не скажет. Зачем же возлагать на себя вину?

Но Чарли мог…

Я решил еще немного повременить с решением, пока мы будем готовиться к съемке. Может, нам придется сесть, а каждое движение было нашим шансом на побег.

Нана закончила свой разговор, и на время ее взгляд остановился на какой-то точке за нами.

— Может, на лавочке? — в ее голосе чувствовались нотки грусти. — Там в субботу сидел Зураб, когда ему позвонили и сказали вернуться в Тбилиси. Если бы только… если бы только он тогда не поехал… если бы я ему задала еще хотя бы два или три вопроса, кто знает, что тогда могло бы быть? — Она снова посмотрела на меня, ее глаза пылали ненавистью.

Чарли нарушил тишину, которая последовала за этим.