Агрессия США в Латинской Америке

Политика американских президентов Теодора Рузвельта и Тафта (1909–1913) в отношении стран Латинской Америки отличалась особой агрессивностью. При этом ни тот, ни другой не скрывали своих империалистических притязаний. В 1904 г. Рузвельт заявил: «В Западном полушарии признание Соединенными Штатами доктрины Монро может принудить их… к выполнению международных полицейских функций». Президент Тафт дополнил это толкование доктрины: «Наша внешняя политика… может смело прибегнуть к активному вмешательству в целях обеспечения возможности нашим капиталистам и нашим купцам выгодно инвестировать капиталы». Первый сформулировал суть политики, которая получила название политики «большой дубинки», а второй — суть «дипломатии доллара». Политика «большой дубинки» была призвана силой обеспечивать американским империалистам беспрепятственную инвестицию капиталов в Латинскую Америку, эксплуатацию ее богатств. «Дипломатия доллара» использовалась для обеспечения безопасности американских капиталов.

Как применялись политика «большой дубинки» и «дипломатия доллара» можно видеть на примере отношений между США и Никарагуа. С этой страной Вашингтон вел долгие переговоры о строительстве через ее территорию межокеанского канала. Англии удавалось препятствовать завершению сделки. Отторжение у Колумбии в 1903 г. Панамского перешейка позволило США обойти препятствия. Однако планы строительства канала через Никарагуа не были окончательно отброшены.

На территории республики действовала американская компания «Юнайтед фрут компани», прибиравшая к рукам главную отрасль сельского хозяйства Никарагуа — выращивание бананов.

Президент Никарагуа либерал Хбсе Сантос Селайя (1893–1909) проявлял признаки самостоятельности и насколько мог препятствовал американской экспансии. С помощью США в 1909 г. был составлен антиправительственный заговор, во главе которого встал Эмилиано Чаморро. Он поднял восстание. В его вооруженном отряде оказалось несколько американских военных специалистов. Двое из них сумели подорвать корабль, на котором находилось 300 солдат из правительственных войск, отправлявшихся к месту военных действий. Диверсантов поймали и расстреляли. В США поднялась бешеная антиникарагуанская кампания.

Чтобы парировать угрозу интервенции, президент Никарагуа подал в отставку. На его место в конце 1910 г. был избран Хосе Мадрис, намеревавшийся покончить с мятежом самым решительным образом. Его силам удалось блокировать главную базу противника в городе Блуфилдс. Тогда со стоявших поблизости американских военных кораблей был высажен десант. Продолжать наступление на город в тех условиях означало неизбежную войну с США.

Мадрис счел положение безвыходным и отказался от власти, передав ее члену конгресса Хосе Долорес Эстрада. Это означало капитуляцию, так как Эстрада был братом одного из главарей мятежа и заведомо не собирался вступать в конфликт с Вашингтоном. Вскоре мятежники заняли столицу. Среди «победителей» начались беззастенчивая грызня и борьба за власть. В августе 1912 г. морская пехота США получила приказ высадиться на территории Никарагуа, чтобы навести там нужный американцам порядок. Она покинула страну только в январе 1913 г., когда новый президент Адольфо Диас пошел на все требуемые уступки, как в отношении возможного строительства канала, так и в отношении торговых льгот американцев. Чтобы поддержать послушного правителя, Никарагуа был предоставлен заем. Сумма его была столь велика, а проценты так высоки, что это завершило подчинение страны США.

Тем временем в Панаме было закончено строительство межокеанского канала. Его открыли в 1914 г. Владение им обеспечило морским силам США большую маневренность, открыло новые возможности для экспансии Центральную Америку, где они создавали свою «банановую империю», во все страны Западного полушария и за его пределы.

Накануне первой мировой войны США еще отставали от Англии в экономической экспансии в страны Латинской Америки. Даже в Центральной Америке английские инвестиции (1 148 млн. долл.) несколько превышали американские (1 069 млн. долл.). В Южной Америке этот перевес был весьма значителен (соответственно 3 836 и 173 млн. долл.), особенно в Аргентине и Бразилии. Однако темпы прироста американских инвестиций были много выше.