Читаем Агрессия и катастрофа полностью

В январе 1942 г. Кейтель вновь прибыл в Бухарест и снова заручился обещанием Антонеску выставить против Советского Союза "полнокровную армию"{760}. Согласно подписанному в конце января в Бухаресте соглашению, Румыния брала обязательство в 1942 г. довести армию на Восточном фронте до 26 дивизий, направить в течение лета новые соединения на фронт в три этапа. Германия официально согласилась вооружить эти дивизии на основе военного кредита и обеспечить их снабжение. Одновременно в Будапеште удалось достигнуть соглашения с Венгрией: она усилит так называемую оккупационную группу, отправит армию из девяти дивизий и моторизованного корпуса (200 тыс. человек). Оснащение этих войск также брала на себя Германия.

Румыно-венгерские противоречия, обострившиеся зимой 1941/42 г., существенно осложняли решение вопросов совместной стратегии Германии и ее сателлитов.

Венгерские руководители опасались, что, уклоняясь от участия в походе 1942 г., они окажутся перед фактом полной поддержки Гитлером Румынии в давнем споре о Трансильвании. С другой стороны, Хорти уже с сентября 1941 г. начал скептически смотреть на возможность победы Германии в войне с Советским Союзом и обдумывал, как осторожно начать контакты с западными державами.

Напряженность румыно-венгерских отношений и трудности выработки совместной стратегии стали особенно очевидны для нацистской верхушки во время посещения Антонеску Гитлера в его ставке 11 февраля 1942 г. Румынский диктатор возбужденно говорил о возможных катастрофических последствиях для его режима даже косвенной германской поддержки венгерских требований ревизии границ. Ему показалось, что Риббентроп во время недавнего визита н Будапешт достаточно прозрачно намекал на сочувствие Берлина Хорти.

Антонеску знал: в Берлине и в германской ставке боятся потерять Румынию как союзника, лишиться ее нефти, и он открыто спекулировал на опасениях могущественного партнера. Глава румынской фашистской клики хотел дороже продать свое преступление перед собственным народом, от имени которого отваживался говорить. Он категорически заявлял Гитлеру: если Германия поддержит Венгрию, это приведет к взрыву оппозиции в Румынии. Гитлер отвечал:

- Не может так быть, что одна страна бережет себя, а жертвы приносит только другие. Моя цель - заставить Венгрию принести и со своей стороны жертвы и не устраняться от борьбы. Поход 1942 года в Россию должен привести к окончательному разгрому русской мощи. Необходимо позаботиться не только о том, чтобы занять пространство, но во всех случаях исходить из необходимости разбить и разоружить последнее русское соединение. Я надеюсь, что до наступления зимы мы победим.

- Но... - Последовала пауза. Гитлер сказал тише:

- Я во всяком случае готовлюсь к любым возможностям, в том числе и к новому зимнему походу{761}.

Фашистский вождь не оговорился. Новые проблемы не вмещались в правила гитлеровской стратегии, слабость которых обнаруживалась тем полнее, чем более крупные мировые проблемы возникали перед ней и чем крепче завязывались узлы международных противоречий. Фашистская коалиция давала первые трещины. Оказалось, что она не готова к испытаниям большим, чем те, которые были ей обещаны перед началом "восточного похода". Первые же неудачи ярко вскрывали ее шаткий фундамент, низменность объединявших ее идей.

Да, Гитлер не оговорился в беседе с Антонеску. И не случайно, выступая 30 января 1942 г. с речью в берлинском Спортпаласе, он заявил, что не знает, как долго будет продолжаться война. Ему известно только, что новый год "снова будет годом больших побед"{762}.

Взаимоотношения с союзниками обострялись по мере увеличения требований, предъявляемых к ним Берлином. И уж, конечно, чувства, которые питали друг к другу "равноправные" партнеры по фашистскому блоку, ничем не напоминали те идиллические картинки, которые малевала официальная нацистская пропаганда.

Дошло до того, что 1 апреля 1942 г. Гитлер приказал во всех переговорах с союзниками "быть особенно осторожными и не говорить о целях предстоящих операций"{763}. 5 апреля последовало еще более любопытное распоряжение: поскольку невозможно венгерские и румынские части вводить в бой рядом, в дальнейшем между ними ставить итальянцев{764}. Не дай бог, воюя против русских, союзники передерутся между собой!

Взаимоотношения между сателлитами порой носили прямо-таки скандальный характер. Ныне, читая документы их "дипломатии" и прекрасно понимая, что представляли собой ее творцы, нельзя не поражаться той примитивности и тому вульгаризму, с которыми они "решали" свои военно-политические проблемы.

3 апреля Антонеску безапелляционно заявил Гитлеру:

- Условия, на которых я буду участвовать в кампании: Венгрия должна мобилизовать все силы для войны, как это делает Румыния, так как разногласие между нами, т. е. между румынами и венграми, будет решаться вооруженным путем после окончания войны с русскими.

На это Гитлер ответил: если Венгрия "не вступит полностью в войну, то ничего не получит"{765}.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное