Агрессия и катастрофа

19 июня в Будапешт прибыл Гальдер. Он обсудил с генералом Вертом вопросы взаимодействия немецкой и венгерской армий, ибо немцы "в ближайшее время, примерно на этой неделе, начнут решение русского вопроса"{384}. Гальдер сообщил, что в начале военных действий венгерская армия должна "стоять наготове за Карпатами" и "связывать как можно больше русских войск", а только позднее "сильным южным флангом наступать через Коломыю - Городенки"{385}. 20 июня "Карпатская группа" закончила сосредоточение у советской границы.

В Финляндии гитлеровское руководство старалось использовать крайне правые элементы и настроения реванша, чрезвычайно сильные в кругах финской реакции. Нацистская дипломатия взяла курс на поворот финской политики в русло военного сотрудничества с рейхом.

Беседуя с Редером в рейхсканцелярии 13 августа 1940 г., Гитлер распорядился подготовить "надежную опорную военно-морскую базу в районе Петсамо". Было решено создать здесь новое военно-морское командование. На следующий день фюрер выслушал главнокомандующего войсками в Норвегии Фалькенхорста, сообщив, что он намерен перевести из центральных районов страны в область Нарвик - Киркенес горный корпус. Геринг получил приказ оборудовать в Северной Норвегии воздушную базу{386}.

Уже летом 1940 г. Германия заключила договор с Финляндией, по которому немецкие войска получили право переезда через финскую территорию на Киркенес. Новая дорога из Нарвика в Киркенес протяженностью в 810 км вступила в строй в начале ноября 1940 г. Финское правительство в конце августа предоставило в распоряжение немецких войск морской транспорт общим тоннажем 50 тыс. т для перевозки войск и передало в пользование шоссе от Кеми через Северную Финляндию. "Соглашение о транзите" было заключено 23 сентября. Германия обязалась поставить Финляндии новое вооружение. По распоряжению Гитлера в начале сентября была создана должность "адмирал Северного побережья". Ее занял адмирал Бем.

Первым эшелонам войск предстояло высадиться в Финляндии 22 сентября{387}. Риббентроп дал указание в Москву Шуленбургу сообщить об этом договоре Советскому правительству не раньше, чем вечером 21 сентября, в момент, когда немецкие корабли "будут приближаться к финскому побережью"{388}. Когда посол сделал сообщение, то, как он впоследствии доносил, с советской стороны последовали вопросы: на какой срок заключено германо-финское соглашение, о каком числе соединений идет речь и долго ли останутся немецкие войска в Киркенесе. Вопросы остались без ответа.

"Соглашение о транзите" останется действенным, по официальному заявлению Берлина, "до тех пор, пока будет существовать военная необходимость, исходя из требований войны против Англии". Однако подлинные его цели не вызывали ни малейших сомнений: немецкие войска в Финляндии нацеливались против СССР. 26 сентября в беседе с Шуленбургом нарком иностранных дел выразил недоверие по поводу договора и потребовал ознакомить его с текстом, включая секретные части. Конечно, это требование осталось невыполненным.

Стараясь использовать Финляндию в качестве военного союзника на северном фланге, Германия одновременно стремилась наложить руку на ее ресурсы. 20 января Гитлер говорил Муссолини о "большом значении финских месторождений никеля для Германии"{389}.

Согласование оперативных вопросов по линии генеральных штабов начиналось еще в декабре 1940 г., когда начальник финского генерального штаба Гейнрихс приехал в Цоссен на совещание, проводимое Гальдером по поводу плана "Барбаросса". Доклад Гейнрихса перед высшими немецкими офицерами о советско-финской войне был выдержан в духе восхваления финского оружия и критики Красной Армии. Вскоре по заданию ОКВ в Хельсинки вылетел начальник штаба германских войск в Норвегии Бушенгаген. Он обсудил все основные вопросы взаимодействия германской и финской армий и провел совместно с финскими генералами детальную рекогносцировку на местности. Его доклад в ОКВ стал основой разработки оперативных планов наступления{390}. В начале июня Бушенгаген вновь появился в Хельсинки, а несколькими днями раньше Гейнрихс вылетел к Кейтелю. Все последние детали совместного наступления были уточнены и зафиксированы протоколом. За несколько дней до вторжения старый германский генштабист генерал Эрфурт принял должность германского представителя для связи с финским генеральным штабом. 9 июня в Финляндии началась скрытая мобилизация.

IV