Агония и смерть Адольфа Гитлера

Несмотря на то, что неудачное покушение в июле 1944 года не нанесло Гитлеру серьезного физического вреда, оно, однако, увеличило его истеричность и довело до максимума боязнь предательства. Он стал отшельником, изолированным от людей и событий. Гитлер был убежден, что только он один мог спасти германский народ от поражения и привести к победе, и что его жизнь поэтому имела кардинальное значение для судеб Германии. Гитлер был также убежден, что покушение на его жизнь ожидало его за каждым углом. Отсюда следовало логически, что он редко покидал подземный штаб и банальное общество своего шарлатана-доктора, секретарей и немногих безликих генералов, которые все еще верили в его интуицию. Он лишь изредка стал выезжать на фронт и не позволял себе вникнуть в истинное положение своих разбитых армий, городов, промышленности. Все больше и больше он мечтал об элегантном уединении в Линце. В то время как Германия превращалась в развалины, он занимался разработкой архитектурных планов. Его враги были неправы, утверждая, что он планировал перестройку Букингемского дворца (резиденция английского короля. — Прим, перев.). Нет, он посвящал свободное время разработке проектов оперного театра и новой картинной галереи для города Линца.

Можно легко себе представить, какое влияние оказала такая жизнь на физическое состояние Гитлера. «До 1940 года, — говорит фон Гассельбах, наиболее компетентный из врачей Гитлера, — он выглядел моложе своих лет (51 год). Потом он стал быстро стареть. В 1940— 43 годах внешний вид Гитлера соответствовал его возрасту. После 1943 года он уже выглядел значительно старше своих лет».В последние дни апреля 1945 года Гитлер физически стал развалиной. Здоровье Гитлера разрушилось под действием двух причин: его образа жизни и медицинского ухода со стороны врачей. Каково бы ни было физиологическое состояние Гитлера, его сопротивляемость следует признать исключительно высокой. Известно, что до войны он лишь однажды серьезно страдал заболеванием голосовых связок. В 1935 году Гитлер был весьма обеспокоен своим состоянием и вызвал специалиста — профессора фон Эйкена. Фон Эйкен установил опухоль голосовых связок, и она была устранена.

После этой операции голос Гитлера восстановился и, не считая звона в ушах, бывшего следствием общего переутомления и тенденции к коликам, он пребывал в добром здравии до 1943 года. Сам Гитлер полагал, однако, что у него больное сердце, и после 1938 года избегал всякого рода физических упражнений.

Его врачи установили заболевание сердца и вынесли заключение, что симптомы, на которые ссылался Гитлер, равно как и его боли в области желудка, были истерического происхождения.

Наиболее фантастичным из всех докторов, лечивших Гитлера, был профессор Теодор Морелль. Трудно говорить о нем сдержанным языком и применять к нему соответствующую медицинскую терминологию. Морелль был шарлатаном. Те, кто видели Морелля после интернирования американцами, описывают его как рослого, тощего старика с повадками подхалима, неразборчивой речью и гигиеническими привычками свиньи.

Морелль лечил Гитлера в течение 9 лет. Последний ставил его превыше всех врачей и в конце концов полностью отдал себя губительным экспериментам этого шарлатана. Морелль равным образом был безразличен как к науке, так и к научной истине. Он предписывал быстродействующие средства и знахарские зелья, и даже утверждал, что один английский врач похитил у него секрет пенициллина. Нужно заметить, что Морелль вполне мог обойтись и без этих утверждений. Гитлер глубоко верил в мистическую медицину, также как в магию и астрологию. И когда бывший судовой врач Морелль, приобретший известность венеролога среди берлинского аристократического полусвета, был представлен Гитлеру личным фотографом последнего Гофманом, карьера Морелля была обеспечена.

ОН ПИЧКАЛ ГИТЛЕРА ЛЕКАРСТВАМИ

Финансовые амбиции Морелля были велики. Он строил фабрики и производил патентованные средства. Его положение придворного лекаря обеспечивало официальное признание производимой продукции. Иногда он добивался принудительного распространения своих товаров во всей Германии, иногда обеспечивал себе монопольное производство тех или иных лекарств. Особенно успешно он заработал на своем витаминном шоколаде. По приказу Гитлера «русский» порошок против вшей, изобретенный Мореллем, был в обязательном порядке принят в вооруженных силах. Фармацевтический факультет Лейпцигского университета признал «Ультрасептил» — сульфонамид, который производила компания Морелля в Будапеште, вредным для нервов. Заключение факультета было доложено Гитлеру, но не возымело действия. Таким образом, продукция Морелля получила политическую санкцию, что помогло ему значительно расширить свое производство.