Агни

Сейчас, как ни странно, она начинала снова бояться. Разоблачения. Пусть Онора в ритуале, который должен был помочь Агни освободиться от колдовской отравы, сама сделала ошибку и ритуал пошёл наперекосяк, едва не погубив спасательницу и спасаемую, как это смутно понималось, тем не менее, Аня догадывалась, что Онора – сильный маг. Если решилась помочь Агни в таком деле – по словам Никаса, очень опасном. Значит, есть возможность, что она увидит в теле Агни чужую душу. Или сознание? Впрочем, всё равно…

Аня и сама глубоко вздохнула. Может, остановить тот процесс, который она запустила по самоуверенности? А если на кону жизнь Оноры? От голода женщина не умрёт: в меру своих сил Никас всегда будет её кормить. Но вот от антисанитарных условий, в которых вынужденно содержится «страшная ведьма», вполне. Если, придя в себя, Онора захочет отослать чужую душу назад, что ж… Пусть… Агни в этом мире, в конце концов, на своём месте…Аня подняла голову, твёрдо сжав рот: «Ничего! Теперь всё зная о себе, я и в своём мире повоюю! Да и… Я же не хотела сюда – в это тело, в этот мир! Ругаться же Онора наверняка не будет! Это её ошибка в ритуале, который она провела с Агни, её просчёт – не мой! Если что – в сущности, она же и виновата в том, что случилось!»

Бессовестно переложив, таким образом, ответственность с себя за внезапный переход в чужой мир и в чужое тело, Аня насупилась и стала ждать, что будет дальше.

Но с Онорой так ничего и не происходило.

Это картинки будто узнали свою хозяйку (в чём Аня не сомневалась!), и их сияние начало расти вкосую – по направлению к «страшной ведьме». Им всем словно необходимо было дотронуться до неё, словно необходимо было удостовериться, что именно она им хозяйка. Дотянувшись же до согбенной фигуры, которая больше не пыталась сидеть прямо, снова склонившись вперёд, сияние обволокло Онору в подобие громадного стакана – прозрачного, но в то же время с изысканными, бархатно алыми и роскошно розовыми вихрями по его стенкам.

Наблюдая, как женщина всё больше обмякает в этом «стакане», Аня встревоженно подумала: «Только бы не во вред! Только бы не во вред!» Но от фигуры веяло мягким расслаблением. Аня насторожённо следила за Онорой, а потом, уверившись, что происходящее подчиняется какой-то своей логике, в результате которой Онора вот-вот «отомрёт», взглянула на свои кольца и вышла из каморки, оставив на всякий случай горящий на стене факел.

Уже закрывая за собой дверь в сам подвал, она снова посмотрела на кольца.

Странно. Чем больше она смотрит на них, тем больше понимает то, чего не должна. Магию. И её действие. Неужели муж старался, чтобы Агни хоть что-то знала и умела использовать магию, а для этого придумал ей не просто украшения, но целый комплект, который может направлять, подсказывать своей хозяйке?.. Ой… Этот комплект принял её, Аню? Или ему всё равно, кто его носит? Типа, кто носит, тот и хозяин? Хм… Попробовать предложить Кристал надеть эти украшения? Вроде как в шутку? И посмотреть, что будет?

Ладно, хватит думать о том, что будет. Надо бы сделать кое-что по дому… И даже не кое-что, а очень многое. Аня хотела было заняться состоянием нижней гостиной – привести её в порядок к приезду братьев. Но, едва она появилась в этой гостиной, едва только шагнула к кухне – взять ведро и тряпки для мытья… Ноги чуть не подогнулись!.. Аня удивилась. Но потом слабо усмехнулась: она опять забыла, что находится в чужом теле, сильно ослабленном болезнью. А ведь она за сегодняшний день столько успела сделать! И переволноваться… да что – переволноваться! Перепугаться до смерти из-за Лиссы! Так что… Хочешь не хочешь, а придётся идти отдыхать. Подумав, куда бы, Аня улыбнулась – на ту же площадку, где она и девочки сушили постельное бельё! Ничего. Есть завтра – и уборка никуда не денется…

Через минуту она обнаружила, что поднимается на полюбившуюся площадку не одна, а с девочками, которые хозяйственно захватили с собой пару-тройку кресельных подушек. Пристроив эти подушки, плоские, но мягкие, на широкий цоколь, больше похожий на каменные скамьи, отлично пропечённые послеобеденным солнцем, они немного поболтали, а потом потихоньку задремали. Устроились с той стороны, с которой солнце постепенно уходило, оставляя в нужном месте тень: и чтобы не сгореть под лучами, и чтобы проснуться вовремя. Это Аня для себя придумала…

Спала она недолго – не привыкла к дневному сну, да и душа беспокоилась: столько работы по дому! Но, не желая будить девочек, лежала на своей скамье, откуда виден кусочек озера, блистающий голубым, в солнечных сполохах драгоценным камнем среди зелёных деревьев.

И невольно улыбалась: вот и пропали все её мечты о том, чтобы набраться дерзости и сбегать сегодняшней ночью на озеро!.. Что там, в подвале, сейчас происходит? Очнулась ли Онора?.. Больше туда Аня – ни шагу! А когда придёт Никас, она ему всё расскажет – и пусть дальше он сам. Она даже усмехнулась себе: кашу-то сама заварила, а расхлёбывать Никасу.

Скоро проснулись и девочки. И Аня им сообщила: