Я накинулась на Джун и повалила её в снег, царапая её лицо. Джун дергала меня за волосы. Глаза заслезились от боли. Я схватила её за горло. Она расцарапала мне щеку. Я укусила до крови её руку. Мы барахтались в снегу с расцарапанными лицами, таская друг друга за волосы. К нам подбежали Грэг и какой-то старшеклассник. Они растащили нас.
– Ты в порядке? – спросил Грэг у Джун.
Лохматый старшеклассник, которого учителя вечно гоняли за его патлы, тоже склонился над Джун. Всё как обычно. Она несчастная жертва, а я ужасный злодей.
– Ты опять на неё накинулась?! Ты совсем чокнутая?! – воскликнул Грэг, гневно смотря на меня. – Ты как бешеная собака!
– Не твое дело, чёрный! – воскликнула я. – Да, я бешеная собака и с удовольствием перегрызу тебе глотку!
Я вытерла кровь с лица, но она продолжала сочиться из раны. У Джун был расцарапан нос и лоб. Она злостно смотрела на меня. Грэг готов был накинуться на меня. Я поняла, что сказала ему лишнего. Я пожалела, что назвала его чёрным.
– Извини, Грэг, – нехотя сказала я. – Но это не твоё дело! И больше не вмешиваетесь в наши дела!
Я развернулась, отряхнула наушники от снега и пошла прочь, включив музыку. Меня уже не волновало, что они говорили мне вслед. Я чувствовала себя мерзавкой. Я так ненавидела себя за это. Надо было сразу успокоить себя, чтобы всего этого не было. Я вздохнула. Джек опять мораль прочитает. Ещё сидеть за партой с таким лицом. Стыдно-то как.
Все учителя смотрели на нас с неодобрением, особенно на меня. Джун сделала печальное, искаженное болью лицо, чтобы её пожалели, а я выглядела, как бандитка. Я не могла сделать печальное лицо, потому что чувствовала злость, а не грусть. Я злилась на себя и других. Мерзкое у меня положение. От этого ещё сильнее пробирала злоба. Мой классный руководитель, ненавистный физрук предупредил, что расскажет всё дяде. Мне казалось, что они были раньше знакомы. Этот чёртов учитель вечно гонял меня на физкультуре и вечно следил, как и что я делаю, ища какую-нибудь ошибку.