Агнесса. Том 2

— Вы хотите, чтобы я подтвердила свое право владения этим домом? — сказала Агнесса. — Я сейчас покажу бумаги. — И, сообразив, что разговаривает с людьми через порог, добавила поспешно: — Проходите, пожалуйста.

Они коротко поблагодарили, но не прошли. Вернувшись, Агнесса протянула бумаги. Мужчина сделал было неловкий жест, говорящий, что нет необходимости предъявлять документы, но женщина, взяв их в руки, внимательно прочитала.

— Миссис Лемб?

Агнесса кивнула, облизнув пересохшие губы. Седая дама вернула ей бумаги и спросила напрямик о том, что,по-видимому, интересовало их с самого начала:

— Ваш супруг находится здесь, с вами?

— Вы извините, мэм, — засуетился мужчина, бросив на спутницу быстрый укоризненный взгляд, — мы видели мужчину (он не сказал «господина») и несколько встревожились… В наши, знаете, времена… Эмми, — он опять оглянулся, — то есть миссис Питкерн хотела, чтобы полиция выяснила все, но я решил, что мы можем сами поговорить с вами. Мы ваши соседи, — запоздало представился он. — Это моя супруга и племянница.

— Моего мужа нет здесь, — со спокойной обреченностью заявила Агнесса, думая о том, как вовремя и, наоборот, не вовремя пришли эти люди. — Человек, которого не видели… служит у меня. Есть еще женщина, служанка, она приходит днем. Думаю, нет нужды обращаться в полицию, — устало добавила она, — бумаги в порядке и… это ведь мой дом!

— Да, конечно-конечно, — поспешно проговорил мужчина, отвечая на содержащийся в последних словах слабый вызов, — вы в своем праве. Извините, что побеспокоили. Всего хорошего!

Дама, стоявшая за его спиной, сухо кивнула. По-видимому, догадки ее подтвердились полностью. Агнесса видела, как младшая боязливо оглянулась: взгляд ее, хранивший то же выражение скрытого любопытства, с опаской пробежал по окнам.

Агнесса закрыла дверь. Прежде чем подняться в спальню, где остался Джек, задержалась на минуту возле зеркала. На нее смотрело в спешке небрежно причесанное существо в пеньюаре с неплотно запахнутыми полами, сочетающее в лице своем выражение, полной растерянности с выражением полного понимания происходящего. Агнесса знала, почему это так: даже если человек все понимает, он далеко не всегда может ответить на вопрос, что ему делать дальше.

Она вернулась туда, где оставила Джека. Он уже оделся и имел весьма решительный вид. Агнесса огляделась кругом: она понимала теперь, что и особняк потеряла тоже, больше ей не придется здесь жить. Во всяком случае, с Джеком. Жить с ним — значит во всех отношениях жить вне закона.

— Что им нужно, Агнес?

— Это соседи, — отвечала она, присаживаясь на край кровати. — Дом очень долго пустовал, и теперь их заинтересовало, кто в нем вдруг поселился. Я сказала, что это мой дом, и даже показала бумаги. Надеюсь, они больше не придут.

— Ты хочешь остаться здесь? — спросил Джек. Агнесса ничего не ответила, но по глазам ее можно было догадаться: о том, чего хочет, она предпочтет не говорить.

Джек вдруг приподнял ее рывком, поставив на ноги, и заговорил срывающимся голосом, но в то же время с такой отчаянной решимостью, какой она могла бы позавидовать, если б ее собственная вчерашняя решимость не была бы еще сильней.

— Моя девочка, нам нужно уехать отсюда, из этого дома, из этого города, даже, пожалуй, из этой страны! Уехать, бежать! Вот видишь, — он негромко и невесело рассмеялся, — я опять зову тебя бежать со мною! Только теперь уже не смогу сказать, что у тебя будет все, я ничего не могу предложить, кроме себя и своей любви, ничего! Кто я такой, ты прекрасно знаешь, и я знаю, что ты можешь ответить, но я скажу тебе другое: нас всегда что-то разделяло, с самого начала, но это не помешало нам любить друг друга. И если раньше ты могла совершить ошибку потому, что была очень молода, не знала ни жизни, ни людей, ни любви, то теперь… Значит, это все-таки не ошибка и не обман: мы действительно предназначены друг другу! Клянусь, я сделаю все, что ты скажешь, лишь бы остаться с тобой! Уедем туда, где мы сможем быть счастливы, да… Бог мой, с тобой я буду счастлив где угодно!

Она молчала; он провел по ее волосам рукой, и Агнессу вдруг с новой силой охватила боль и тоска по утраченным временам.

— Я никогда не смогу принадлежать тебе всецело, как прежде, Джекки, — сказала Агнесса, — и если ты действительно любишь меня так сильно, ты должен это понимать.

Она не ответила или пока не ответила отказом, и Джеку этого было достаточно.

— Да, я знаю. Тебе нужно съездить за Джессикой и… другого ребенка ты тоже, конечно, можешь взять с собой..

Агнесса покачала головой.

— Нет, я плохая мать своим детям. Я никогда не смогу объяснить им того, что случилось, и никто мне их не отдаст!

— Но Джессика — наша с тобой дочь.

— Она уже много понимает и в немалой степени принадлежит не другим, а самой себе. Я не знаю, как объяснить тебе…— Агнесса умолкла, не в силах больше говорить спокойно.

Несколько минут Джек стоял молча, глубоко задумавшись, потом произнес:

— Я тебя понимаю.