– Ваня, это наша Агнесса познакомилась с Аполлоном, он работает шлифовщиком.
Отец разделся, вымыл руки, переоделся и зашел в комнату.
– Ну, здравствуй, Аполлон, меня зовут Иван Васильевич, я отец Агнессы.
– Добрый вечер! Извините, за вечернее вторжение, – Аполлон встал со своего места, пожал протянутую ему руку.
– Смотри, Аполлон, Агнессу не обижай, дочь у нас одна, другой нет.
– Не обижу, – ответил Аполлон, и потянул руку за следующей плюшкой.
– Мать, давай что-нибудь посерьезней, чем эти плюшки, и Аполлон с нами поест, а водочки не держим, не положено, да и пивком редко балуемся.
– Да я и не пью, работа моя точности требует, – сказал, как отчеканил гость.
– Это хорошо, что не пьешь, рабочие, хорошие рабочие никогда не пьют водку.
– Аполлон, идемте ко мне в комнату, – вторглась девушка в разговор и встала из-за стола.
Они зашли в комнату девушки, дверь за нами быстро закрылась.
– Мать, а парень-то хорош! – сказал Иван Васильевич и сел за стол.
– Твоя, правда, Ваня, и мне понравился этот парень, и у Агнессы глаза сияют, – ответила Валентина Савельевна, ты уж ему не говори, что наша Агнесса сына имеет.
Что было, то быльем поросло. Внук Андрюша живет с Богданом и пусть живет, а Агнесса, Бог даст еще дочь родит.
– Ладно, мать, не скажу я о лунной поездке. Самому не вериться, что она на Луне служила. Страху я тогда натерпелся. Она все о лунятах каких-то говорила. Кошмар одним словом, то ли правда, то ли ложь. Хорошо, что ты ее заставила окончить парикмахерское училище, это все лучше, чем по Луне в скафандре ходить, да и шьет она хорошо. Бог ее не обидел талантами.
– Это точно, но чувствую, отец, с этим Аполлоном у нее надолго роман затянется.
В комнате Агнессы все было в белых и розовых тонах, чувствовалась комната девушки, на которую родители работают; все здесь было чисто, опрятно, и спокойно.
Аполлон сел в небольшое кресло у журнального столика. На него мгновенно сверху опустилась лампа.
– Знаешь, Агнесса, тебе не хватает бриллиантов на ушах, – заметил Аполлон.
– Аполлон, Вы шутите? Зачем мне бриллианты, мне и турмалина достаточно – А я люблю блеск хрусталя и бриллиантов, люблю, когда стекла сверкают.
– Я включу музыку, у меня новый диск песен, я уже почти все песни с него знаю.
– Ты поешь песни под диски? Интересно, я никогда не подпевал певцам.
– А почему нет? Диски у меня есть. Мне еще нравится Диксиленд. Там одна мелодия, без песен. У меня есть репродукции картин, хотите посмотреть?
– Посмотрю, с тобой я и репродукции картин могу смотреть.
И они стали переворачивать большую книгу с репродукциями картин, на которых были изображены дворцы и замки, и их интерьеры. Аполлон то смотрел на красочные дворцы, то на сережки – 'гвоздики' в ушах Агнессы, камень турмалин размером в вишневую косточку, мерцал при вечернем освещении с вишневым оттенком.
– Агнесса, Вам подойдут только бриллианты в сережках, – опять завел свою песню Аполлон.
– Аполлон, живите спокойно, турмалин безопаснее, но бриллианты – это здорово!
– Вот, ты уже понимаешь меня, я подарю, тебе Агнесса бриллиантовый комплект, достойный тебя.
– Скажите тоже, – отозвалась она, закрыв книгу с репродукциями роскоши прошлого и настоящего.
Так и говорили они, путая, и 'ты', и 'Вы'; они просто смотрели друг на друга, и им было хорошо.
– Мне пора, Агнесса уходить, ехать далеко, я был в этом районе у друга.
– Аполлон, я провожу Вас только до двери, и не больше, – вздохнув, сказала Агнесса.
Агнесса невольно стала отдаляться от Тани, она все больше времени проводила с Аполлоном. Стоило Тане позвонить Агнессе, как та отвечала:
– Таня, мне некогда, Аполлон пригласил меня на выставку картин, мы вместе с ним обошли картинную галерею. Мы не поленились и посетили алмазный фонд страны, мы с ним вместе ходили в театр оперетты, и в старый драматический театр, даже на концерт ансамбля 'Березка' попали в кремлевский дворец.
– Таня, не обижайся, но мне некогда, приходи на мою свадьбу.
Таня слушала подругу, и ей очень хотелось побывать на месте Агнессы.
Аполлон целует меня так, словно вытягивает соки, которые в меня еще не поступали.
– Ночная любовь скрепляет нашу молодую семейную пару. Острые ощущения от прикосновения к любимому человеку стоят того, чтобы перенести временные трудности первых дней совместной жизни. Я с упоением приникаю к широкой груди моего мужа, лишенной всякой растительности, на груди у него растет всего три волоска, и испытываю полное блаженство, когда моя голова касается его мускулистой груди. Я с трепетом исследую красивое тело молодого мужчины, оно мне все нравится, Аполлону явно нравятся мои нежные, играющие и легкие прикосновения.
Агнесса рассказала Тане о своей первой, настоящей любви: