Агенты смерти. Адские врата.

   Нефёдов был в отпуске, второго заместителя еще не назначили, а Ковач сейчас исполнял обязанности главы московского отделения агентов смерти.

   - На текущие вопросы сотрудников сможет ответить Антон. Он работает давно, к тому же все равно в офисе с утра до ночи. А тебя я одну не отпущу, - ответил он тоном, не терпящим возражений. - Помнишь, что случилось в прошлый раз?

   Неля сглотнула и виновато поджала губы. В прошлый раз она слишком понадеялась на свои уникальные способности агента смерти, поэтому трое кровопийц чуть ее не убили. Благо, Андрей и Грегур вместе с Лёшей подоспели вовремя. Если бы не ее напарники, бывший и нынешний, то вряд ли она сидела бы сейчас на диване в кабинете Грегура и обсуждала с ним план операции.

   В двадцать три часа Ковач, Паутов, Войновская и Потапов отправились на поиски привидений, которые убивали и калечили водителей на дорогах.   

Глава 4 СПЕЦОПЕРАЦИЯ

    До этого дня Неля приходила на кладбище всего один раз в жизни, когда ей было десять лет. Они с мамой приезжали на Хованское кладбище хоронить урну с прахом бабушки. Одно из самых неприятных воспоминаний ее жизни: такая трагедия для девочки, да к тому же Неля была тонко чувствующим и восприимчивым ребенком. Ей легко передалось ощущение обреченности и горя, которое витало над могилами умерших. Слезы и боль родственников, отчаяние и горечь потери - все эти эмоции, девочка ловила, сама того не желая. В тот день она вернулась домой в состоянии, близком к глубокой депрессии, поэтому мать больше не брала ее навещать бабушкину могилу.

   Саму Нелю, после ее преждевременной смерти, не хоронили. Она просила, чтобы ее прах развеяли над Москвой-рекой и бросили в воду четыре алых розы. Так родственники и поступили. У нее нет могилы, и она этому рада.

   Сейчас, когда до полуночи осталось всего полчаса, на Введенское кладбище опустилась непроглядная ночная тьма. Не слышно ни пения птиц, ни шума ветра. Казалось, природа отступает перед такими скорбными местами. Ощущения жуткие: родственники умерших оставляли кладбищу самые тяжелые свои помыслы, скорбь и страдание. Все эти эмоции словно ножами вонзались в тело девушки, одиноко шествующей мимо крестов, надгробий и массивных памятников. Гнетущая атмосфера, гнетущие мысли - так тяжело и страшно находиться здесь одной, да еще ночью.

   Неля шла по тропинке и думала о людях, что лежат там, под землей. Все ли они успели? Были ли довольны жизнью? Как они умерли: лежа в постели в окружении семьи или от ножа маньяка или грабителя?

   Мысль о том, что эти люди любили и были любимы, целовались, смеялись, а сейчас их плоть поедают личинки и насекомые, казалась девушке невыносимой.

   Неля отчаянно боролась с желанием сбежать отсюда как можно скорее. Ей казалось, что она потеряла здесь всю энергию и желание жить. Кладбище убивало все живое. Стремилось поймать в сети скорби и утащить под землю каждого, кто сюда приходил, словно оно было ненасытной субстанцией, алчущей разрушения и страданий.

   Войновская взяла себя в руки и подавила внутреннюю дрожь и ужас. Ей нужно найти место, откуда удобно наблюдать если не за всем кладбищем, то за большей его частью. Посветив перед собой фонариком, она увидела в середине кладбища могилу, около которой родственники соорудили скамеечку. Видимо, чтобы придя сюда, поговорить с усопшим родственником.

   Неля позволила себе зайти за оградку могилы и устроиться на маленькой скамье. Отсюда сразу можно было заметить любые всплески энергии, призраков и другие посмертные проявления, которых люди так боялись.

   - Когда же эта ночь закончится! - простонала она. - Здесь так тяжело.

   И сама испугалась звука собственного голоса.

   Фонарь пришлось выключить. Без него стало еще страшнее. Но нужно, чтобы глаза привыкли к темноте кладбища. До полуночи оставалось две минуты.

   Вдруг за ближайшими могилами появилось какое-то непонятное свечение. Оно было едва уловимым, слабым, но с каждой секундой его интенсивность нарастала. Сначала оно стало желтоватым, потом оранжевым. Когда стрелки часов замерли на двенадцати, свечение превратилось в алый луч, устремившийся к небу.

   Девушка замерла на скамейке, словно парализованная. Тот негатив, который излучало кладбище, не шел ни в какое сравнение с эмоциями, испускаемыми лучом. Грудь раздирало нечеловеческое отчаяние, переходящее в желание покончить с собой. Глядя на свет, хотелось взвыть и вскрыть себе вены или выстрелить в висок. Черноту, проникающую в самое сердце, хотелось истребить любой ценой. Она, словно зависть или ненависть, затекала в душу и начинала разъедать изнутри, только сила ее была больше этих чувств в тысячи раз.