Агенты Преисподней

– Ты не грусти, – деловито сказала Некта, сбрасывая ноги на пол и усаживаясь на кровати. – Всякие трусишки-лифчики нам на фиг не нужны, если ты меня в ближайшее время не собираешься лично в сортир сопровождать… эх, жаль, у меня почти все юбки короткие, бестолковый бесенок, небось, про это не подумал…

Но, оказалось, подумал – бес-иерарх или мелкий бесенок, но кто-то из них проявил удивительную проницательность, укомплектовав второй пакет не только блузками и легкой ветровкой, но и полностью прикрывающей бедра, самой длинной из гардероба девушки, юбкой. Черные чулки на резинке и туфли тоже не оказались проблемой, а вот с блузкой пришлось помучаться до тех самых пор, пока Некта в сердцах не приказала агенту просто отрезать левый рукав под самый корень. Ветровку Симон просто накинул на плечи девушке, но после этого почти четверть часа ожидал, пока его спутница наведет макияж перед малюсеньким зеркальцем возле больничного умывальника, благо, сделать это было вполне возможно и одной рукой, а появляться «в обществе» ненакрашенной Некта категорически отказалась: «Лучше уж я голой выйду и в больничных тапочках чем без губной помады…»

Но заглянувший через загипсованное плечо девушки в краешек тусклого больничного зеркала Симон увидел там не привычно искаженное напряженной гримаской лицо, а пыльный монастырский двор и…

…плотный, неправильный чуток круг вспотевших, тяжело переводящих дыхание воинов в поддоспешниках, кожаных плотных безрукавках, легких шлемах… они с любопытством и зарождающимся задором разглядывали скрестивших клинки над специально политой, плотно утоптанной землей – молодого совсем парнишку в когда-то белой исподней рубашке, измазанной ржавчиной и следами смазки оружия, белые, длинные кудри которого метались вокруг рассерженного, чуть покрасневшего лица, а голубые глаза горели страстным желанием доказать противнику его неправоту… а вот явно дедовский, тяжелый и длинный меч своего визави раз за разом умело и привычно отбивал высокий, плотный мужчина в распахнутой кожаной безрукавке на голое тело, с коротко и неровно обрезанными волосами, в жесткой маске, предохраняющей лицо от случайных ударов во время тренировочных боев, он ловко орудовал эстоком, подставляя крепкий клинок под размашистые удары юноши, умело, без раздумий уходя в сторону и то и дело охлопывая клинком, довольно болезненно, противника по плечам и рукам. Но юноша лишь кисло морщился, получив очередной удар, делал шаг-два назад и вновь устремлялся в атаку, как молодой бойцовый петушок, забывая об обороне, стремясь во что бы то ни стало достать, наказать своего обидчика…