Агенты Преисподней

Внимательно вглядываясь, будто заново узнавая свою лихую спутницу, Симон подумал, что до пояса, если не учитывать вольность с курткой, Некта вполне соответствует общепринятому в этом Отражении, современному толкованию образа «синего чулка», строгой девушки, в голове у которой больше знаний и расчетов, чем порывов и чувств. Но вот ниже… все портила хоть и строгая, черная, но очень узкая и короткая для порядочной девушки юбка, буквально облепляющая стройные спортивные бедра. И уж совершенно убийственно выглядели на ногах Некты громоздкие, неуклюжие и тяжелые на вид, но очень удобные и легкие – по заверениям самой Маринки – высокие, армейского образца, ботинки на двойной толстой подошве и шнуровке. Единственно, в чем новонареченная Некта осталась верной себе, Маринке, были едва заметные на загорелых ногах телесного цвета чулки.

В остальном же – это было нечто, некто… Некта, как и назвал ее Симон.

– А знаешь, – задумчиво проговорил агент Преисподней, оглядывая спутницу с головы до ног. – Я, кажется, тебе не говорил, что в команде комиссара Фогта лишь он единственный счастливо женат, да еще кто-то из младших инспекторов имеет постоянную подружку… сердца же остальных – совершенно свободны.

– Ты хочешь сказать, что эти полдесятка сердец и десяток рук будут предложены мне сразу при появлении в их отделе? – засмеялась Некта, чрезвычайно довольная, что её выдумка с одеждой произвела нужный эффект.

Шагнув поближе к Симону, она закрутилась вокруг своей оси, изображая балетный пируэт и придерживая разлетающиеся полы куртки.

– Насчет рук и сердец – не знаю, – честно признался агент. – А вот предложений поужинать, пообедать, да и просто сходить в кино или на танцы – тебе не избежать. Ладно, эмоции теперь прячем поглубже и – в путь. Прихвати-ка со стола эту пару фляг, у тебя куртка побольше моей, место есть.

– Эксплуатация, – пробормотала Некта, распихивая во внутренние карманы своего камуфляжа, под которым вполне мог спрятаться и небольшой гранатомет, металлические, плоские емкости, между делом, отпивая из бокала граммов сто коньяка. – Идем?..

…и уже на улице спохватилась:

– Эх, надо бы к такому маскараду еще очки, не такие, как у тебя, черные и зловещие, а тонкие, едва заметные. Сейчас, здесь, многие в таких ходят, даже у кого зрение хорошее – мода…

– Обойдешься, – проворчал Симон, высматривая в довольно плотном потоке машин обозначенное черными шашечками такси. – И без того, думаю, скоро мода в этом Отражении развернется на сто восемьдесят градусов, благодаря тебе.

Такие комплименты не проходят даром, и весь путь до сыскного Управления, а потом – через подземный гараж мимо довольно формальных постов охраны к скоростным, но выглядящим убого и обшарпанно лифтам, Некта увлеченно расписывала, какие местные недостатки в женской одежде она хотела бы устранить в ближайшее время.

…в просторной, светлой, полупустой комнате пятого отдела сыскного Управления, расположенной на третьем этаже современного – сталь, бетон, стекло – здания, из пятнадцати простых канцелярских столов, расставленных вдоль стен поближе к пятнадцати же небольшим, выкрашенным под «слоновую кость» сейфам, к концу рабочего дня было занято лишь три. За одним из них, о чем-то сосредоточенно договариваясь по телефону, сгорбился, будто пряча слова, младший инспектор Лучник – лет двацати с небольшим, но серьезный и деловитый не только в присутствии начальства, а за парой других, стоящих рядышком, вплотную друг у другу, расположились комиссар Фогт, свой маленький отдельный кабинетик не любивший и, находясь в здании, предпочитающий общую комнату отдела, его первый помощник Жора и еще один участник ночной работы в отеле «Две звезды» Лапа, Саша Савельев, еще ранним утром вернувшийся из аэропорт с очень любопытной записью.

– …начнем или дождемся вашего куратор, комиссар? – услышали Симон и Некта обрывок разговора за столами, неторопливо, слегка демонстративно входя в помещение, залитое беспощадным светом люминисцентных ламп, одна из которых, совсем рядом с дверями, тихонечко непрерывно потрескивала.

– Меня не надо ждать, приятно вас снова видеть, господа сыщики, – сказал агент Преисподней, слегка развеселившийся упоминанием всуе куратора и представивший себе Артифекса в заляпанном красками комбинезоне, потирающего пропахшие скипидаром руки посреди канцелярских столов с телефонными аппаратами и пристальных взглядов оперативной команды комиссара.

– Это – Некта, – представил Симон свою спутницу и без его помощи привлекшую внимание. – Просто Некта. Её присутствие и участие не обсуждается, господа.

– Некточка, прошу, – мгновенно слетевший со столешницы, на которой, кажется, было так удобно сидеть и болтать левой ногой в воздухе, Жора Швец подтащил к столу, за которым устроился комиссар, простенький, но крепкий стул со свежей еще обивкой. – Вам здесь будет удобнее все слышать и видеть…

– Тебе, а не вам, – ласково улыбнулась Некта, благодаря за услугу. – Формальности оставь для Симона, он их любит.