Агентурная сеть

— Ну хорошо, раз пришли — проходите, — буркнул Сервэн, закрывая за мной дверь. — Только давайте сразу договоримся, что вы не будете меня вербовать!

Оказанный мне прием, вопреки моим ожиданиям, разительно отличался от моего первого посещения квартиры Сервэна около четырех месяцев назад. Тогда он встретил меня совсем по-другому, не ставил никаких предварительных условий, а напротив, был заинтересован в моем дружеском расположении и всячески стремился продемонстрировать свою лояльность.

А вот я наоборот в тот раз не был расположен к длительной беседе, а потому отклонил его предложение разделить с ним ужин, передал запечатанный конверт и собрался уйти.

— Как, вы даже не объясните, где, когда и с кем я должен встретиться? — воскликнул удивленный Сервэн.

— Простите, но я ничего не могу объяснить, — привычно солгал я, хотя отлично знал все, что мне следовало знать. — Условия встречи в конверте, и мне они неизвестны. Я всего лишь посредник.

Когда я докладывал в Центр о предложении Сервэна произвести «размен» — он нам передает информацию по американцам, а мы договариваемся с Усалевым, чтобы он не упоминал в своей книге о «Маркизе» — я сам предложил провести эту встречу, так сказать, на нейтральной территории, воспользовавшись отпуском Сервэна.

Не скрою, мне очень хотелось самому — от начала и до конца — проделать всю работу по вербовке моего французского коллеги. Но было бы верхом неосторожности проводить такое мероприятие в стране, где французские спецслужбы чувствовали себя, как дома, если была возможность сначала встретиться с ним в более «комфортной» обстановке, в большей степени отвечавшей требованиям безопасности.

Естественно, и Центру не светило рисковать своим резидентом, а потому это предложение было безоговорочно принято.

Из оперативной переписки я знал, что Сервэн выполнил предложенные ему условия контакта с представителем советской разведки: во время пребывания в Алжире он явился по указанному ему адресу и передал информацию, которая, как он полагал, должна была послужить достаточной компенсацией за согласие Усалева сделать в своей книге необходимые купюры.

Мы же на эту встречу смотрели несколько по-иному, рассчитывая прежде всего убедиться в искренности намерений Сервэна и подготовить условия для более обстоятельной беседы с ним по возвращении в страну, поскольку только на месте можно было получить такую информацию, которая позволила бы закрепить его сотрудничество с нами. А потому и было принято решение не раскрывать перед Сервэном оперативного работника, а поручить беседу с ним офицеру безопасности, который получил указание внимательно выслушать Сервэна, попытаться, насколько это будет возможно, расширить тематику беседы, но не форсировать события и не стараться сразу решить все проблемы.

Судя по отчету, именно так все и произошло.

Однако меня насторожила одна фраза: в ней говорилось, что Сервэн «в резкой форме пресек все попытки получить от него информацию о деятельности французских спецслужб».

Во-первых, из этой фразы следовало, что таких попыток было несколько, хотя после того, как он «в резкой форме» пресек первую из них, предпринимать новые было по меньшей мере неразумно.

А во-вторых, было неясно, о какой деятельности французских спецслужб шла речь: на территории Франции или в Африке?

А еще эта фраза давала повод думать, что офицеру безопасности очень захотелось самостоятельно завершить вербовку Сервэна, хотя такая задача перед ним не ставилась, а он несколько превысил данные ему полномочия и в погоне за личным результатом, как говорится, перегнул палку!

То, как меня встретил Сервэн, подтверждало эти предположения. Что же на самом деле произошло в Алжире?

Прежде, чем получить ответ на этот далеко не праздный вопрос, необходимо было вернуть все на свои места и напомнить Сервэну, что послужило поводом для наших контактов и кто в них больше заинтересован…

Мы живем, не замечая порой, как заимствуем из нашей обычной жизни приемы, пригодные для ведения тайной борьбы, и как часто в деятельности специальных служб используется то, с чем повседневно каждый из нас сталкивается в обычной жизни. И как много параллелей можно провести между самыми, казалось бы, человеческими проявлениями и тем, что происходит в жестоком мире спецслужб, лишенном всякой человечности!

Вот, например, любовь! Разве она не похожа на детектив? Еще как! Потому что в любви, как в хорошо закрученном детективе, никогда не знаешь, чем все закончится!

А интимная близость? Разве, добиваясь от женщины взаимности, мужчина не использует методы обольщения, применяемые в вербовочной работе? Использует, и притом порой такие изощренные, которым могут позавидовать самые опытные профессионалы!

Какие мотивы побуждают женщину принять ухаживания мужчины и уступить его притязаниям? Личная симпатия, меркантильный расчет и угроза морального или физического насилия. Возможно еще сочетание двух мотивов, например, личной симпатии и хорошего угощения или подарка. А то и всех трех!